«– Чего уставился? – высоким голосом с визгливыми интонациями накинулась на следователя сия экзотическая особа».
Так в книге начинался диалог. И следователь в повести, когда понял, что именно актриса задумала, поневоле стал ей отвечать односложными фразами, поддерживая импровизацию.
А в результате проигрывания сценки, они оба – и актриса, и следователь, понимают, что Валентина не виновата в убийстве сестры!
Вот таков был описанный в книге метод расследования преступления путём вхождения в образ подозреваемых. Следователь заявляет, что ему бы и в голову не пришло, что такое возможно. «Это как реконструкция исторических событий. Только там всем уже известно, как это было на самом деле. А здесь – вариации на тему с учётом психологии подозреваемых».
Кроме того, версия о соблазнении юной девушки мужем сестры была полностью придумана актрисой. Она общалась с девушкой и почувствовала, что дерзкое поведение прикрывает какую-то боль, душевную рану. Но если это окажется правдой, резюмировал следователь, то, входя в образ визави, можно и прорицать. И тогда это – настоящая магия.
«Ну наконец-то! – воскликнула актриса, – вы признали, что магия театра – не просто красивая метафора. Театр всё в себя вобрал. Тут и гипноз, и магия, и ещё много чего».
В книге актриса несколько раз перевоплощается то в одного подозреваемого, то в другого, что, в конце-концов, и выводит на настоящего убийцу.
Метод странный и необычный, но, вполне допустимо, что действенный. Однако, чтобы использовать его, надо быть очень наблюдательным. Подозреваемые – а их, как правило, бывает несколько, – ведут себя со следователем не так, как в обычной жизни. В театре существует этот термин: «зажим». И если актёр или актриса решат применить метод вхождения в образ для помощи следствию, они должны, что называется, «подловить» объект наблюдения в обычной жизни, когда он чувствует себя раскованным, действует и говорит свободно, ничего не опасаясь. Вот тут-то и проявляются его доминирующие черты характера. И, выведя подозреваемого на обычный, ничего не значащий разговор, актёр подметит привычные для человека жесты, слова, манеру держаться.
Ну а потом…. Потом начнётся магия театра. Поставив себя на место этого человека в данных предлагаемых обстоятельствах, актёр забудет про себя. Забудет свои жесты и привычки, через всю свою прожитую жизнь перешагнёт, чтобы войти в чужую жизнь. Скажет: «я – это ты». И станет им. И вот тут-то прорвётся наружу внутренний монолог того, в чей образ вошёл актёр. И он либо выдаст себя, либо, напротив, оправдает.