Последние два дня я занимался лечением. Точнее удалял волосяной покров на лице. Бриться опасной бритвой мне как-то не понравилось. Растительность на лице, как местные, носить я не собирался, вот и работал. Не простое это дело, уничтожать луковицы волос по одной. Пока только под носом закончил, работы ещё много.
А так все уже собраны, моё имущество тоже на мне, ремень винтовки на плече. Как только эшелон встал, дверь сдвинули до конца, и последовал приказ на разгрузку. Завьялов отдал приказ выстроить нас в одну колонну, и унтеры повели отряд куда-то на окраину города. С нами был местный проводник, тоже из унтеров, он и вёл. А вот подразделения полка, с которым мы ехали, строили и уводили куда-то в другую сторону. Я заметил, что тут теплее, причем намного, пусть снег и лежал. А вели нас к казармам, там и распределят по подразделениям. Информацию, что я знаю японский, поручику уж слил, поэтому ожидал назначения в штаб, возможно даже в штаб дивизии. Впрочем, надежды не оправдались. Пройдя колонной по двое порядка шести километров, до бревенчатых казарм, мы остановились. О прибытии новобранцев знали и подготовились. Баня, стирка. В казарме разместили, её уже протопили. Ну и ужин, рыбный суп. Рыба тут в изобилии, морская. Хотя приготовили отвратно. Повар явно не на своём месте.
Утром началось распределение. Ну, артиллеристов в артиллерийский дивизион, а пехотинцев вроде меня раскидали по разным частям нашей крепостной стрелковой бригады. В большинстве парни городские были, все грамотой владели, пошли в штабные писари, посыльные, помощники к фельдфебелям. Я попал в штат посыльных командира первой роты второго батальона Двадцать Пятого Восточно-Сибирского стрелкового полка Седьмой Восточно-Сибирской стрелковой бригады. Именно наша бригада и находилась в штате крепостной обороны города, порта и ближайших окрестностей. На возвышенностях шла неспешная стройка укреплений, где работало немало китайцев.
А с назначением мне подсуропил капитан Лазарев, тот самый, от которого я утёк, но он меня нашёл, и я отрабатывал свою наглость. Кстати, за следующие две недели я освоился на территории расположения полка, да в городе, хотя мы, посыльные, постоянно на ногах. Так вот, на Лазарева я не злился – пока лежал и восстанавливался, от его семьи разные вкусняшки приносили. Я пока развлекал его с семьёй, да и других гражданских, офицерские семьи также, видимо произвёл впечатление, хотя и пришлось выбрать репертуар, чтобы дети слушать могли и смешно было. Понятно, делился с парнями, тут поди не поделись, но и мне перепадало. Сам капитан в штабе батальона служил.