Девушка отрицательно покачала головой.
– Ты хочешь меня отпустить?
– Если тебя оставить, эти дикари потребуют возвраще-ния добычи. И тогда тебе конец они, как правило, наси-луют своих пленниц до смерти.
Девушка вздрогнула.
– И как ты сам вернёшься назад?
– Может, и не вернусь. Что мне мешает уехать вместе с тобой, поселиться в дружественном племени и взять тебя в жёны? – усмехнулся Кельт. – Ты действительно очень красивая и, – воин повернул голову прислушиваясь. В этот миг сильный удар по голове погрузил его в темноту.
Пока Кельт находился без сознания, на него по иронии судьбы наткнулись те самые гунны, с которыми он сце-пился из-за девушки и, вместо того, чтобы убить на месте, на радостях поволокли на суд к Аттиле.
Кельт пришёл в себя в самом начале ночи от боли в связанных руках. Он медленно открыл глаза и обнаружил, что лежит в неглубокой яме. Боль от удара нанесённого той сумасшедшей девчонкой, заглушалась тугими путами и ноющей болью в боку, куда во время боя пришёлся удар вражеского меча.
Кельт перевернулся на спину и упёрся немигающим взглядом в звёздное небо, оно с самого детства завора-живало его, красота и величие звёзд разительно отли-чались от жизни на земле. мые кочевники с которыми он сцепился из-за девушки. он.
Итак, что ждёт его в дальнейшем, спросил он сам себя. Вопрос впрочем, был скорее риторический, Кельт был воином и хорошо знал жёсткие порядки, царившие в этой сборной и непомерно жестокой армии. За неповиновение
и драки при дележе добычи всегда следовало наказание в виде мучительной смерти, тем более он убил нескольких соплеменников самого хана.
За Кельтом пришли, когда солнце поднялось уже высоко и это были воины из числа телохранителей Аттилы, а значит, его ожидает суд самого хана.
Кельта провели по улицам города, на которых во множестве лежали убитые мужчины, женщины, дети – голые и изувеченные тела, наглядные последствия торжества победителей. Кельт прикрыл глаза, он был воин, но всей душой ненавидел, что творилось после боя.
Хан сидел на троне на городской площади, с невоз-мутимым видом выслушивая какого-то просителя. Практически рядом с ним стояли два десятка кольев с наса-женными на них людьми. Слышались стоны и проклятия, тела казнимых извивались, но на это никто не обращал внимания, а вот Кельт против собственной воли задержал взгляд на этих мучениках. Он не был трусом, но мысль, что и ему скоро предстоит присоединиться к этой ком-пании, заставила на миг остановиться его сердце.