– Меня спросишь, какую можно…
– Да не привыкли отступать моряки. Я и сам тут свой. За кого ты меня принимаешь?
Никаких драк однако не произошло, а любовь случилась.
На танец в тот же вечер он пригласил одну девчоночку, по имени Валентина. Это была внучка Лупана Гавриловича, сына которого, Макара, обвинили в разбойных нападениях и убийстве одного из советских руководителей и казнили. Это был её отец. И она, так же, как Калачёвы, носила обидное, хоть и другое звание – дочка бандита.
Смело откликнулась на приглашение, пошла танцевать. Кто-то из злыдней кому-то шепнул, что одного поля ягодки сошлись сразу. Но и это забудется, мелькнёт унесённым ветром осенним листом, исчезнет засохшей травою. Увезёт Валентину моряк из деревни насовсем.
Они шепотков не слышали. Понравились друг другу. И всё.
Он повторил приглашение её на танец несколько раз и увёл на свидание.
После следующей их встречи и проводов, когда поднимался на пригорок к своей избе, его окликнули:
– Что, моряк, говорят, невесту выбрал?
Перед ним стоял цыган.
– Выбрал. А вам что? – бросил резко.
– Поговорить.
– Поговори, – моряк впился острым взглядом серых глаз, в которых плескалось море, в полуночные очи цыгана. Но неприятия не увидел. – Куришь?
– Угостишь, покурю.
Закурили.
– Хорошую девушку выбрал.
– Кто ты такой – указывать?
– Спрячь гонор. Я тебе не судья и не учитель. У меня другой к тебе интерес. Знаю кое-что про донос на твоего отца.
Володя напрягся.
– Был у нас тут старший конюх, по имени Степан Яковлевич. Помнишь такого? Перед тем, как твоего отца на принудительные работы отправили, заходил он ко мне с приказом подковать лошадей. О том, о сём болтал, мне завидовал, что, моё рабочее место, никому не нужное, меня охраняет. Нет кузнецов в округе. А вот про Никиту Лукича сказал, что ему не отвертеться – за свои байки отвечать будет. И мне одну выложил, про хомут. Вот за эту байку да что матом Никита Лукич Степана понужнул, его, думаю, наши власти и наказали. Умный был батя твой. А хочешь, ещё одну байку Никиты расскажу – про Судьбу, тебе на память будет?
– Расскажи.
На прощание цыган пожелал ему жить так, чтобы Судьба язык не показывала. И ещё одно добавил:
– Брата отца вашего, Михаила, тоже конюх сдал. Мне проговорился.
– Спасибо, цыган. Важное ты мне молвил.
Кулаки сжал моряк.