глава 8 Об отце и матушке
Шагаю по чужой жизни, будто по дороге – раз пригласили.
Отец Ульяны был казак, участник Первой Мировой войны. В последнем бою, то ли в Австрии, то ли в Пруссии, попал с полком своим под артобстрел – чудом жив остался. Уверял, что спас его Николы Угодника образок да щепоть земли в тряпице из-под стены того храма, где молился.
Ну, ладно – Николай Угодник. А щепоть земли-то причём? Мысль мелькнула и пропала, как побочная просёлочная дорога за поворотом.
У него не было левой лопатки, осколками нашпигованные лёгкие и снарядом оторванная пятка. Он прихрамывал, сутулился и поэтому казался ниже своего роста при ходьбе и в работе. Зато когда сидел за столом рядом с молодой женой, приободрялся, держался – на большой палец! Тут Ульяна с гордецой показала закрепившийся с детства жест. Отец тоже одобрял и словами: «То любо мне!»
Четырнадцать лет матушка за ним замужем была. Часто повторяла детям, что любит их, а вот про мужа – сначала редко, а «после времени» всё чаще. Будто он всё рядом с ней был – «главное из памяти не уходит».
«У Дуси мужик – лодырь лодырем», – осуждали некоторые родственники. А позже покаялись в неправоте. Нет обиднее для крестьян на Алтае обвинения, чем в лени. По- разному жили тогда, а работу ценили. Говаривали: «пока руки гнутся, я живу», а ещё и так: «работу работать не из чашки лопать». В поле, на сенокосе, чуть притомится её отец и идёт отдохнуть. Конечно, лодыри и тогда водились, хоть и презирали их.
– Мне такого муженька духом не на-адо-ть! Не разбежи-ится, не надсодится! – частенько трёкала его родная тётка.
«Трёкала» – значит источник сообщения – человек ненадёжный, может и неправду сказать.
– Как умер отец, поняли, что просто здоровьем-то слабый был. Кто болен, тот в трудах неволен. Умер, народив четверых детей. Я – старшая, Виктор на два с половиной года младше меня, потом – Мария, и… поскрёбушек – Ванюшка, которого мамка особенно жалела, – вздыхает рассказчица, – не усмотрела в детстве, упал он с печки, и образовался у него горб. Таким и остался.
Выдал Дусю «неудачно» замуж брат её матери, дядька Трофим Шевченко – не было другого выхода для неё и двух старших сестёр. Он на время взял на себя попечение над ними после смерти родителей. В семье он был, как бы сейчас сказали, самый крутой – с самим Лениным делами заворачивал в революцию. В музее, что на Красной площади в Москве стоит, теперь, может, и не стоит уже, о нём при Советах кое-что было. Неизвестно, будут ли хранить что о революции – другое отношение к ней… – произносит в раздумье Ульяна, – И чо только история с народом не выкамаривает! Вот так живёшь, живёшь и помрёшь не понявши. А как вы думаете?