Стена, гладкая, без зацепок, явилась вдруг, словно туман в неё сгустился. И никаких пещер. Самое поганое – непонятно, куда идти. Можно – направо, а можно и влево, и выбирать между этими «направо» и «влево» непонятно как. Ясно теперь, почему кретин-осёл меж двумя охапами сена с голоду сдох. А ещё оказалось, что темнеет здесь исключительно быстро. Ну, не так уж, когда лампочку выключают, но сумерек нормальных не случилось. А ночью средь камней, без луны и звёзд, со здоровыми ногами запросто можно распрощаться и больные взамен получить. Наверно, сообразительная спутница тоже это поняла, а может ещё почему, но предложила первая, спокойно сказала:
– Пойдём вниз.
А холодные ли здесь ночи?
Автандилу очень уж не хотелось беспокоить давешнюю хозяйку – и тут им повезло. В редкой рощице наткнулись на груду сухих сучьев, будто кто специально приготовил – знал, что им для ночлега понадобится.
– Всё равно за спичками идти придётся, – вздохнул Автандил.
– У меня есть, – спутница порылась в рюкзачке и достала зажигалку.
– Ты куришь? – поинтересовался Автандил, когда огонь, пока ещё робко, стал переползать с веточки на веточку. Сам он не курил – вредно ведь – и в других не поощрял этой странной привычки.
– Только для поддержания разговора, – пояснила она.
Костёр разгорелся, и новые робинзоны неторопливо подкармливали его свежими сучьями. Они вправду ощущали себя единственными людьми в этой непонятной земле. Будто и не было домиков под красными крышами и весёлых воплей на берегу озера.
– Где ты раньше жила? – поинтересовался Автандил.
– Когда раньше?
– Раньше.
– В деревне. Сначала маленькой, а потом побольше.
– Где? На севере, юге, западе, востоке?
– Недалеко от Пензы. Мама – учительница. Была… Денег не платили, как и всем. Родители учеников помогали, а ещё она на почте работала.
– Как же на почте? А уроки?
– Да вот так. Школа и почта рядом. Так и бегала: туда-сюда. Ей на почте женщина одна помогала, у которой трое маленьких детей. Они зарплату пополам делили. А потом я стала на почте сидеть, когда мама на уроках.
– И сколько тебе было лет?
– Шесть.
– Шесть?
– Я умела читать, считать и была очень гордой, что мне доверили такое серьёзное дело. Зимой люди редко ходили на почту, а летом у мамы уроков не было.
– Вы всё время там жили?
– Нет, потом папа приехал и забрал нас.