– Не переживай, Шавкат. Сейчас всем тяжело. Каждый знает свои беды.
– У нас даже дома нет. Продали его, чтобы погасить долги.
– Тогда где же вы живёте?
– Супруга и я ночуем то тут, то там…
Фарходу стало жалко друга, и он предложил:
– Тогда поживите пока у нас, – сказал он после недолгого раздумья. – Как-нибудь найду тележку. Немного наладите своё хозяйство…
Шавкат онемел от ужаса, услышав, что друг обещает найти ему тележку. «Неужели теперь ему придётся с утра до вечера в грязи таскать тележку на рынке, работая носильщиком?!»
***
Жена Фархода, Фотима, была достаточно скупой и мелочной женщиной. У них был небольшой дом в Онадыре. Но детей у них не было. Увидев, что за её мужем в ворота заходят Шавкат и Мухайё, Фотима нахмурилась…
– Кого вы еще притащили домой, хозяин? – спросила она, пропустив гостей в дом.
– Это парень, с которым я когда-то работал. Он был начальником цеха… А это его жена. Они оказались на улице, бедняги…
– Ой-ой-ой, какой вы милосердный. Нам только этого не хватало. Сейчас разве время, когда кто-то кому-то сочувствует?!
– Тише, тише, усмири язык, не кричи так, услышат.
– Пусть услышат! Только этого мне не хватало! Пусть катятся к черту…
***
Мухайё же думала больше о детях, чем о пище и крове. Она очень скучала по ним. Каждый день хотела пойти и проведать детей, но те, заплаканные, просили: «Заберите нас отсюда, мамочка». Услышав их мольбы, Мухайё чувствовала глубокое отчаяние.
***
На следующий день Фарход повёл Шавката на рынок и договорился об аренде тележки у одного своего знакомого, который попал в больницу.
– Поработаешь усердно месяц, и у тебя будет своя тележка, – сказал он другу.
Шавкат молча смотрел на эту убогую, еле сколоченную тележку, не зная, что и сказать.
***
Мухайё осталась дома. Фотима, как обычно, нарядилась и пошла на рынок. Вот уже три-четыре года она торгует на раскладушке. Продает носки и мелкие вещи. Фотима – женщина, у которой и руки, и язык на месте. Она держит своё «место» на рынке «зубами и когтями». Попробуй кто-нибудь покуситься на её место – перегрызет горло. В нынешнее время такие хитрые и наглые женщины живут хорошо. А скромные, добрые люди – в беде.
***
«Труд не позорит», – говорят. И все же Шавкату никак не хотелось выходить на рынок и торговать. И вот, наконец, он тоже пошёл на рынок, таская тележку и облегчая другим тяжести! Что ж, такова жизнь «Что упало на голову, то глаза видели». Ничего не поделаешь, приходится смиряться с судьбой. Сначала он носил грузы со слезами на глазах. К счастью, на рынке никому нет дела до других, и никто не заметил его слёз. Однако со временем он привык к рынку. Человек привыкает ко всему… У него появились постоянные клиенты. Особенно одна богатая женщина пристала к нему. Шавкат каждое утро носил её мешки на рынок, а вечером возвращал их обратно. Женщина жила в одном из многоэтажных домов поблизости. Шавкат поднимал её грузы на второй этаж, за что получал дополнительные два-три сома. Однажды Сурмахон пригласила Шавката зайти. Она давно жила одна в этой трехкомнатной квартире. После развода с мужем она ушла в торговлю. Взяв в долг у кого-то, она начала ездить в Китай и Иран, купила дом. Теперь она брала товары у знакомых в долг и продавала на рынке. Зарабатывала неплохо. У неё было всё, кроме мужа и детей.