Когда Лариса сделала глоток чая, ее лицо через секунду скривилось, и она торопливо выплюнула содержимое обратно. Я невольно прикусила губу, стараясь сдержать смех. Мне было хорошо известно, что мамин чай со своим пряным травянистым вкусом был не слишком приятным. Лариса заметила мою реакцию, после чего ее глаза сузились, а уголок губ приподнялся в лукавой ухмылке.
– Хотите знать, что сейчас в моде? Пышные юбки! Они вернулись с новой силой, придавая невестам необыкновенное благородство и роскошь. Вы знали об этом, Зина Акзамовна? – Она хитро прищурилась, бросив косой взгляд в мою сторону.
Мама энергично закивала, ее глаза загорелись азартом.
– Тогда нужно сделать юбку как можно с большим ОБЪЁМОМ! Еще БОЛЬШЕ! БОЛЬШЕ! – крикнула она так громко, чтобы швея услышала ее пожелание. – Моя дочь должна выглядеть лучше всех!
К моему удивлению, швея уже спокойно приняла ее прихоть и накинула поверх подола еще один слой вуали.
Глядя в отражение на своё огромное платье, меня охватывал ужас. Как можно в таком огромном одеянии ходить и приседать, и тем более посещать дамскую комнату?! Более того, платье было яркой и усыпано множеством страз – я ощущала себя белой вороной. Должно быть, это и есть отличительный знак невесты – выделяться среди остальных гостей и подчеркнуть свой особый день ослепительным нарядом.
– Как вам платье? – внезапно обратилась ко мне швея, рассматривая платье со всех сторон.
Её действительно волнует мое мнение или она притворяется? Чтобы избежать неловкости, я сделала вид, что не услышала ее вопрос.
– Вам нравиться ваше платье, Камилла? – снова прозвучал вопрос швеи, обращенный в мою сторону.
– Мне? Эм… – запнулась я и с недоумением взглянула на маму.
– Безусловно, ей нравится! – раздался громкий, твердый голос матери, разносящийся по всему салону. – Не так ли, Камилла?
Я ответила ей неуверенным кивком головы и заметила, как швея косо взглянула в сторону мамы. Я уже привыкла к такой реакции. Мама всегда была настойчивой и строгой, и никто не желал с ней особо спорить, понимая, что это будет бесполезной тратой нервов и времени.
Еще час я простояла неподвижно, чувствуя как ноги словно приросли к туфлям, и, вот наконец, швея разрешила мне снять платье. Однако радость моя была недолгой, когда я узнала, что ей нужно его подшить и снова меня в него облачить. Перед этим она ловко проделала за моей спиной ловкие маневры лентами. Когда тугой корсет был снят, я с облегчением вздохнула. Пробираясь к примерочной кабине, шурша пышной юбкой, я невольно подслушала разговор мамы с Ларисой.