Гай помолчал, обводя взглядом ряды Сената. И снова заговорил, подчеркивая каждое слово:
– Погибли более ста тысяч алеранских доминусов, свободных жителей и граждан.
Общий вздох слился в шум прибоя, его прорезали отдельные выкрики.
– Четыре дня назад, – сказал Гай, – ворд достиг южных владений консула Цереры. Почтенный председатель, высокочтимые сенаторы. Дочь и наследница консула, Верадис, присутствует здесь и выступит со свидетельством от лица своего благородного отца. – Гай сделал шаг назад, уступив подиум председателю. – Прошу госпожу Верадис предстать перед Сенатом!
Амара проводила взглядом стройную серьезную молодую женщину. Ее светлые легкие волосы при каждом движении колебались, как паутинки.
Бернард, придвинувшись к жене, шепнул:
– Разве у Цереруса не было сына? Я думал, наследник он.
– Был, – ответила Амара. – Как видишь.
– Благодарю, – заговорила Верадис, и фурии разнесли ее слова по всему зданию. Голос у нее был под стать внешности – низкий для женщины и довольно угрюмый. – Мой отец сожалеет, что не мог быть здесь сам, но он сейчас в поле с нашими легионами – сдерживает ворд, чтобы дать нашим людям надежду спастись. По его слову, я прибыла сюда, чтобы молить Первого консула и его собратьев-консулов о помощи отчаявшейся Церере. – Она помолчала, на миг окаменев, затем откашлялась. Следующие несколько слов вышли сдавленными, словно застревали у нее в горле. – Захватчики уже сгубили моего брата Веруса и половину подчиненного ему легиона. Погибли тысячи наших земледельцев. Почти половину земель, врученных заботам моего отца, пожрал ворд. Прошу вас, господа. После того, что сотворил с нашими землями Каларский мятеж… – Она вскинула голову, и, хотя лицо ее не дрогнуло, на щеках заблестели слезы. – Нам нужна ваша помощь.
Верадис, безупречно владея собой, спустилась с подиума и вернулась в ложу своего Дома. Амаре стало ясно, что молодая женщина не замечает своих слез, не то бы она скрыла их, хотя бы прибегнув к водяной магии.
Гай, дождавшись кивка председателя, вернулся на подиум:
– По нашим последним оценкам численность врага составляет от ста до двухсот тысяч, но, откровенно говоря, это мало о чем говорит. Мы отчасти представляем возможности каждой вражеской единицы, но почти не знаем, на что они способны при согласованных действиях.