Он протягивает мне телефон, в трубке раздаются долгие гудки.
Может, этот зануда вовсе безобиден. По крайней мере таким он кажется. Если я соглашусь, то не испорчу тете новогоднюю ночь и успею посмотреть куранты. Меня не будет тихо ненавидеть угрюмый дядя Валера за то, что ему приходится праздновать Новый год в дороге. Я не буду всем напоминать о нашей общей потере своим видом, потому что: «Региночка, как же ты похожа на свою мать в молодости, одно лицо». Мне остаётся только безумство. Да и разве со мной может произойти что-то хуже смерти?
Тетя наконец отвечает, на фоне орет телевизор и гремят тарелки. Отхожу на несколько шагов, чтобы никто не слышал, как я вру.
– В общем, опоздала я на автобус. Отпраздную Новый год у подруги. Угу, из лагеря. Да, мы вместе ездили в «Артек» несколько лет назад и там познакомились. Она в Москве живет. Сейчас поеду к ней. Не беспокойтесь. С Наступающим.
Поворачиваюсь к парню и отдаю мобильник. Он всё слышал, но ничего не сказал, не спросил, зачем соврала. Наверное, догадался обо всем сам.
– Даже если захочешь приставать, знай, я семь лет занималась джиу-джитсу.
Парень поднимает руки в знак поражения.
– Меня, кстати, Кирилл зовут.
– А меня Регина, – говорю я и издаю смешок, осознав нелепость происходящего.
До квартиры, по словам Кирилла, идти совсем недалеко. По дороге он подшучивает надо мной и всей этой ситуацией, что немного выводит меня из оцепенения. Мы заходим в продуктовый, берём шампанское, батон и последнюю банку имитированной икры.
– Неужели у тебя ничего нет к новому году? – спрашиваю его, пока на кассе пробивают продукты.
– Я совсем не собирался праздновать. Планировал просто лечь спать. Да и всё.
– А почему ты не поехал к родителям?
– У меня их нет. Был отец, но он помер.
– Соболезную, – говорю я слово, которое слышала тысячу раз за последний год и которое как будто не имеет никакого смысла.
Мне вдруг почудилось, что между нами есть какая-то связь. Мы пережили каждый свою трагедию, о которой молчим изо дня в день. Но чем сильнее мы отдаляемся от того рокового дня, тем сильнее чувствуем одиночество. Оно будто не уменьшается пропорционально боли, а только снежным комом накапливается, потому что со временем не остаётся даже воспоминаний о том, как мы были кому-то нужны.
Кирилл тут же переводит тему, рассказывает про друзей, которые разъехались по заграницам, женились на маникюрщицах и перестали играть с ним в «Обитель зла».