Я молчу.
А что сказать-то?
Даже не понимаю, о чем спрашивать еще.
– Когда мы познакомились, вы уже разошлись. И потом ты узнал о сыне. Правильно я понимаю?
– В принципе да, – подтверждает Аяз и встает рядом со мной. Мы смотрим в одну сторону. Он скрещивает руки на груди – я улавливаю боковым зрением.
– И? Как ты узнал?
– Гелена. Какое это уже имеет значение? Так получилось. Она с самого начала не хотела, чтобы я общался с ребенком. Потом передумала. Сообщила. Познакомила нас. Я… ну не смог я тебе рассказать.
– Аяз. Ты мне не казался слабаком раньше. Я не знаю, как на это реагировать. Не готова к такому обману. Ты скрыл от меня все это. И это тот же обман.
– Ты хочешь уйти от меня?
– Я… – закусываю нижнюю губу. – Я… подумываю об этом, – признаюсь безрассудно. – Извини. Сейчас сложно реагировать. Ты сказал, что не любишь меня. Что я нужна тебе для галочки, а чувства – что-то эфемерное и лишнее.
– Да, я искренне считаю, что браки, заключенные разумом, намного крепче, честнее и долговечнее.
– Говоришь, как об инвестиционном проекте.
– Если я не мастер писать стихи, это не значит, что я не понимаю, о чем говорю. И я сказал, что чувства, которые ты ждешь от меня, они угасают позже. Тебе со мной было хорошо. Признаюсь, когда я только помышлял о свадьбе, я вообще не собирался привязываться к будущей супруге. Но ты, – он поворачивается ко мне, – ты меня к себе привязала.
– Что у тебя с этой женщиной? – проясняю я непоколебимо.
– Нам приходится общаться. Это естественно. И я не говорил, что не люблю тебя. Я сказал, что любовь – не самая лучшая основа брака. И да, я так действительно считаю. Возможно, так и было бы. Но теперь все иначе…
Громкая мелодия прерывает откровения жениха. Аяз тянется к телефону и недовольно глядит на экран.
Он не успевает смахнуть вызов, я выбрасываю руку и накрываю его пальцы своими. Разворачиваю экраном к себе.
«Дилара».
Аяз так дернулся… это настораживает. В глазах его паника.
О знакомых с таким именем он мне не рассказывал никогда. Ни о ком с работы.
Догадаться несложно.
– Это она? – вынуждаю я его признаться, вытягивая правду. – Скажи мне, Аяз.
– Да! – нехотя отзывается он.
– Если вас ничего больше не связывает, поставь на громкую.