Устало опускаюсь на диван, тянусь к пульту. Не собираюсь включать телевизор, но руки хочется чем-то занять.
На душе горько. Аяз даже не собирается мне ничего объяснять. Видимо, я не достойна услышать правду. А в том, что её еще не озвучили, я абсолютно уверена.
– Мы хотели чай пить. Пойдём, – умоляюще смотрит он на меня снизу-вверх: присел передо мной на колени. Задрав голову, ждёт моего ответа. Тянется к ладони, но я тут же отнимаю руку, как ошпаренная, и тогда Аяз хватается за мои бедра.
– Гелена, просто я не предполагал, что ты будешь настолько разочарована. Ну прости.
– Ты спрашивал, как загладить свою вину? – не глядя на него, интересуюсь я.
– Именно.
– Уходи. Я рассчитывала услышать правду. Но ты мною не дорожишь совсем, чтобы ее открыть.
Выгнать Аяза мне не удается. Не меряться ведь с ним силой. Он остается. Всячески пытается смягчить разлад, но у него это выходит из рук вон плохо. Я надолго закроюсь то в ванной, то в гардеробной.
Разговор не поддерживаю принципиально. Просто молчу в ответ на любые попытки Аяза заговорить со мной. Уходить из дома мне уже нет смысла: поздно, завтра рано вставать.
Поэтому я, стараясь не обращать внимания на очевидное раздражение и беспомощность мужчины, начинаю собираться на утро.
– Пойдем. Закроешь за мной, – объявляет он неожиданно. И поверженно.
– С радостью. Кстати, за весь вечер ты не получил ни одного смс, ни единого звонка. Звук отключил?
– Да, чтобы нас никто не беспокоил.
– Даже сейчас ты не понимаешь, как отвратительно это звучит?
– Да почему отвратительно?! Я хотел побыть с тобой.
– Успокоить, внушить «нужные» мысли, – иронизирую я. – Сочувствую, что не получилось.
– Ты сейчас очень перегибаешь палку, Гелена.
– Аналогично. Ты ее перегнул еще два года назад. Пойдем, я провожу.
К отцу у меня тоже остается много вопросов… И я их задам обязательно.
– Зачем тебе? – строго интересуется Акрам. Его голос доносится из динамика немного приглушенно.
Мне не хочется лишний раз напрягать братишку и настаивать на своем, но больше обратиться за помощью не к кому. У Акрама очень серьезные проблемы в семье, здоровье его любимой женщины и еще не родившейся дочери в большой опасности, хоть и кажется, что все идёт по плану. Зорине категорически запрещено рожать. Но беременность уже наступила, и о смертельной напасти они с Акрамом узнали совсем недавно. Я как могу приободряю их обоих, вселяю надежду, что все будет хорошо, да и сама стараюсь в это верить и настраиваться на лучшее, вот только… возможностей для этого у меня остается всё меньше.