– А не обманешь?
– Петя, слово мое – закон!
Дементьев клятвенно положил руку на сердце. Успокоенный Петька слез с кровати, накинул тулупчик и, демонстративно не замечая Анфису, запустил на прощание руку в кулек с пряниками.
– До свиданья, дядь Вадим.
– Бывай здоров, Петя!
Дементьев, как взрослому, пожал Петьке руку.
– И охота вам возиться с ним? – осудила Анфиса, когда дверь за Петькой закрылась. – Нашли себе дружка!
– А у меня к таким ребятам особый интерес, – виновато сказал Дементьев, помогая Анфисе снять шубку. – Любопытный они народец! Вот и в одно время с нами живут, а другое уже поколение. Жить им дальше нас, умнее, чище… Ну да мы об этом как-нибудь еще поговорим. А теперь вы посидите минут десять, я расчетец один прикончу, и чай будем пить. Ладно?
Дементьев поставил чайник на электроплитку и вернулся к логарифмической линейке. А Анфиса обошла комнату, провела пальцем по полочке над умывальником и убедилась, как и предполагала, что пыль там есть, и даже мохнатая. С решительным видом Анфиса засучила рукава своего красивого джемпера и взялась за уборку комнаты.
– Зачем вы? – обеспокоился Дементьев. – Мне, право, неловко…
– Считайте себе на здоровье и помалкивайте, – посоветовала Анфиса, уверенная в своем праве наводить порядок в этой комнате. – Поимейте в виду, я вас еще за кино не полностью простила!
Она затопила печку, по-своему переложила все вещи в тумбочке, подмела пол веником из еловых лап, вытерла всюду пыль.
Увлекшись вычислениями, Дементьев опять зафальшивил:
Полюбила меня не любовью…
– Что это вы там поете? – поинтересовалась Анфиса.
– Да вот привязалась сегодня с утра… Бывает с вами такое?
– Бывает.
– А… пряники вы тоже любите? – Дементьев живо схватил кулек и протянул Анфисе. – Я на первом курсе полстипендии на пряники тратил.
– Люблю! – призналась Анфиса, и они порадовались тому, что привычки и вкусы их совпадают.
Анфиса отыскала в углу комнаты рулон синей бумаги, накрыла ею тумбочку и полку над умывальником и даже вырезала ножницами по краям зубчики. А неказистый жестяной умывальник она замаскировала газетами, соединив их канцелярскими скрепками.
Глядя сейчас на Анфису, никак нельзя было поверить, что она всячески отлынивала от уборки комнаты в общежитии, когда наступал ее черед дежурить. Вот подивилась бы Тося, если б увидела, как старается лентяйка Анфиса! Она работала так увлеченно и самозабвенно, будто всю свою прежнюю, не очень-то правильно прожитую жизнь только и мечтала о том, чтобы убирать комнату Дементьева.