Так вот какая она, долгожданная взрослая жизнь!
Напуганная всеми этими неразрешимыми сложностями, Тося закусила губу и ожесточенно замолотила веником, обметая с себя снег. Но вот веник замер в ее руках, и она прижалась щекой к бревенчатой стене, нахолодавшей за зиму, и заплакала, жалея и себя, и разнесчастного Илюшку-бабника, смертельно обиженного ею, и всю ту недавнюю девчоночью ясность жизни, с которой пришла ей пора навеки расстаться.
В коридор выглянула Вера с чертежной линейкой в руке.
– Ты чего ревешь? Обидел кто?
Тося замотала головой:
– Я сама че-человека одного обидела…
– Ну и пусть твой человек плачет, ты-то чего заливаешься?
– Не заплачет, он крепкий… А мне все равно жалко!
– Совсем запуталась ты!
– Подзапуталась, мам-Вера, – охотно согласилась Тося.
– Ну, идем-идем, нечего тут сырость разводить.
Вера обхватила Тосю за плечи и увела ее в комнату.
А на улице Филя окликнул Илью, поравнявшегося с Камчаткой:
– Чего ж ты? Сорвалось?
Илья замысловато покрутил рукой в воздухе:
– Осечка… Цену себе набивает!
Филя разочарованно свистнул, ватага поднялась из-за укрытий и зашумела, заулюлюкала. Но, не видя перед собой Тоси, парни быстро затихли и окружили своих главарей. Самый маленький и плюгавый подошел к Илье и, клацая зубами от холода, взмолился:
– Со-совсем з-зазяб… Ил-люха, с-ставь п-пол-литра!
– Завтра, завтра! – досадливо сказал Илья и пошел прочь от ватаги.
Филя оглядел закоченевших дружков, хлопающих себя по бокам, чтобы согреться.
– Где Длинномер? – строго вопросил Филя тоном полководца, недосчитавшегося в своих рядах гвардейской части.
Парни переглянулись. Филя пронзительно свистнул. Из-за дальнего сугроба вскочил задремавший было Длинномер и, ничего не соображая спросонок, забухал кулачищем в гулкую железяку.
Филя сокрушенно покачал головой:
– Ну и кадры!..
Едва переступив порог комнаты, Тося тут же ринулась к Анфисиной тумбочке и впилась глазами в зеркало, беспощадно-придирчиво оценивая свою красу.
– Мам-Вера, как ты думаешь, могу я кому-нибудь… это самое, понравиться?
– Можешь… – равнодушно отозвалась Вера и склонилась над длинным листом миллиметровки, свисающим со стола.
Повеселевшая Тося швырнула портфель под койку, скинула жиденькое свое пальтецо.
– Задание из техникума? – почтительно спросила она, разглядывая непонятный Верин чертеж и гордясь тем, что живет в одной комнате с человеком, который разбирается в таких мудреных вещах.