– Фигура – это да. Она у неё шикарная, – раздевая её глазами, произнёс Рустам. На его лице заиграла мечтательная улыбка.
– Животные. Все вы, мужики, одинаковые, – сердито и полным презрения голосом произнесла девушка, сидящая в клетке по соседству.
Рустам насмешливо на неё посмотрел. Не став ничего отвечать, продолжил рассказывать:
– Слухов о её прозвище ходит много. Один мой пассажир рассказывал, что спасся вместе с ней. Первым стабом, где они оказались, был Византий. Его вроде как основали выходцы из Византии, но я точно не знаю. Там то её прозвище и появилось. С его слов, она ни хрена не умела. В поисковики идти отказалась. Вот и устроилась в баре танцовщицей. Взяла прозвище Мила. Хотя может её так действительно звали. Какая уже разница. Так вот, во время первого выступления, так всех в баре поразила, что кто-то не выдержал и прокричал: Мужики! Какая нахер Мила! Это настоящая Мина! У меня в штанах сейчас все взорвётся! – договорив, он попытался засмеяться, но опять схватился за рёбра. На этот раз матерная тирада была ещё более забористая.
– Придурки, – вновь подала голос девушка, не поворачиваясь к нам. В отсветах костров, горящих в бочках, показалось, что она немного покраснела. Но, возможно, мне это только показалось при таком-то освещении.
– Но, знаешь, что я думаю, – перестав ругаться, продолжил говорить Рустам. При этом лукаво улыбаясь, смотрел на Диану. – Её так прозвали за невероятную способность работать губами. Эй, Ди, как тебе моё предположение? Может, покажешь нам своё мастерство?
– Заманчивое предложение, – максимально соблазнительным голосом произнесла она. – Но у меня есть предложение получше. Я могу сделать так, что ты затмишь своим пением всех на этом заводе. Хочешь?
– Это как? Чувствуется какой-то подвох. Ну, давай, рассказывай, – удивлённо чеша затылок, произнёс мужчина.
– О. Я всего лишь оторву к чертам собачьим, кое-что лишнее, болтающееся у тебя между ног. Ты сможешь, наконец, перебить эти ужасные завывания долбанных придурков, – словно змея прошипела девушка.
Рустам сначала ошарашено, но потом одобрительно посмотрел на Диану. Не став огрызаться, просто облокотился поудобнее на прутья решётки и о чём-то задумался. На некоторое время, в нашей клетке наступила тишина. Раздражающее пение фанатиков ушло на второй план. Сосед сильно погрузился в себя, изредка что-то проговаривая. Иногда можно было заметить, как он чему-то улыбается.