В старенькой шапчонке.
Я, озадаченная его видом,
Скрыв, однако, удивленье,
Вступила, глазом не моргнув,
С ним в доброе общенье.
Зачем? Как Пушкина не вспомнить тут
И не упомянуть:
«Душа ждала кого-нибудь…»
Нельзя же человека по одёжке лишь ценить,
Так своё счастье можно упустить…
Пришлось по снегу мокрому
На лыжах с ним ходить:
По своей прихоти приняв решение,
Уже не мог его он отменить.
И почему-то неудобно было отказать ему:
Неужто под гипнозом я была —
Я что-то не пойму?
Снег был с налётом сажи,
Не скользил, был как наждак,
Но спутник мой ходил со мной
И портил лыжи, как дурак или маньяк.
С трудом передвигая ноги,
Принялась я щебетать:
Старалась напряженье снять.
Он слушал речь мою с усмешкою:
Наверное, болтливой стал меня считать.
В конце прогулки намекнул,
Что он не отказался бы
Зайти ко мне «на чашку чаю».
Поняв, что я его поползновений
На столь быстрое сближение не разделяю,
Вздохнул и недовольно пробурчал:
По всей программе, мол,
Ухаживанья от него я ожидаю.
Вот так, восьмого марта,
Начался странный роман
Или, вернее, водевиль,
Таящий обязательный обман.
Правдивая картина предо мной
В конце пути предстала,
В начале – надежда на любовь
Глаза мне ослепляла.