В комнате зазвенело разбитое окно, застонал воздух и арбалетный болт с треском прошёл через оба виска Адама, окропив балку. В отсвете свечей блеснул серебряный наконечник.
Снаружи послышались крики, звериный рёв и выстрелы, Грод сразу же кинулся к двери. Он слегка приоткрыл её и посмотрел через щёлку в коридор, рядом с ним, в узорный косяк, тут же врезалась пуля.
– Так, облава, – объявил он, – надо валить.
Гоблин закрыл дверь, Вальдман выглянул в окно, осторожно, чтобы не нарваться на стрелу. Он увидел, как фигуры в тёмных бригандинах и масках двигались через поле тремя цепями. Спокойно и даже как-то церемониально, все до единого они были вооружены.
В дверь начали ломиться, стрелок выхватил револьвер и кивнул гоблину, чтобы тот снова дёрнул задвижку. В комнату ввалился окровавленный телохранитель, он придерживал руку, в которой была видна огромная сквозная дыра.
– Граф, вы в опасности…– с порога выпалил он.
Только через пару мгновений он понял, что опасность сейчас грозит только ему самому.
– Уже нет, – сказал Вальдман, направляя оборотню ствол в лицо, – что там.
– Не…
Оборотень не закончил, возможно, он и смог бы напасть. Но всё, что он сделал, это забрызгал сапоги стрелка своими мозгами.
Его застрелили со спины: в дальнем конце коридора, в дыму, стояла неясная фигура. Она резко изменила положение, и верберд едва успел откатиться в сторону от выстрела, довольно меткого.
Грод наугад выпустил коридор пилу и быстро спрятался за угол.
– Мило, – спокойно подвёл итог Вальдман, взводя курок.
– Что делать будем? – спросил гоблин.
Прямо над его острым зелёным ухом в косяк вонзилась стрела с примотанной к ней запиской. Грод взял бумажку, развернул, показал стрелку. На ней крупным кривым почерком на эльфийском языке было написано лишь одно слово: «БЕГИТЕ!»