Железных коней привычно бросили у озера, у русалов они под защитой, что у святоши за пазухой. К деревянному строению с огромными окнами шли, лениво перебрасываясь словами, по очереди, будто мячик в пинг-понг подавая. Зашли, привычно кивнули Ли за барной стойкой (не сговариваясь, одновременно) и направились прямиком к лестнице на мансарду.
В Хижине я всегда старался держаться к приятелям поближе. Признаться, робел и терялся в присутствии Ли – дракон, как никак, один из последних. Суровый мужик с окладистой бородой и хмурыми бровями, мощной мускулатурой и татуировками на руках, которые он будто специально демонстрирует любопытным как я, закатывая рукава неизменной клетчатой красно-коричневой рубахи.
Как-то я высказал сородичам свои опасения на его счет, нарвался на целую волну шуточек и теперь старался помалкивать. Все-таки я в стае еще совсем «зеленый», новенький. Порой нет-нет, да и чувствую себя чужим. В дороге нормально, но когда приезжаем к Хижине Ли… На меня в этом месте часто накатывает. Странное, двойственное, острое чувство: родства и в то же время отчуждения. Должно быть, из-за того, что оборотней много, но не все их них – волки. Здесь всегда ощущаешь себя своим, но никогда не вливаешься до конца.
Вот и гонка сегодняшняя. Скорость я люблю и жизни без байка не представляю, но как-то это всё… не вовремя. Не здесь я сегодня должен быть. Не со стаей.
Макс и Вин спокойны, расслаблены. Знают, что времени вагон – и гоняют шары по биллиардному столу, беззлобно подтрунивая друг над другом. Смеются, шутят. Парнишку – официанта, худосочного кучерявого мальчишку, за пивом отправили.
Я воздержался. Не хочу пить. Слишком многое поставлено на карту. Слишком много всего навалилось. Надо быть собранным и нормально соображать.
В сегодняшнем, своем первом официальном заезде я должен если не победить, то хотя бы не опозориться, ну а потом… Я точно знал куда должен успеть, во сколько и к кому.
Даша
Я хотела предложить Александру кофе, как радушная хозяйка. Даже не растворимый, а настоящий, сварить в турке – где-то глубоко в наших кухонных ящичках (так мы называли сдвинутые вместе две тумбочки, служившие подставкой под электроплитку) я видела закрытую упаковку арабики с кривыми иностранными надписями на боках. Кажется, это был презент для Катерины от какого-то очередного ухажера, вернувшегося из европейской командировки.