Несколько раз присел, размял мышцы. Лучше разогреть тело, чем потом в ответственный момент потянуть мышцу или споткнуться.
– С твоей помощью, Милостивая, – проговорил старик и, начертив священный треугольник большим пальцем, быстро пошел к дороге.
Мартин подхватил первый кол. Взвесил в руке, замахнулся и отправил в полет по направлению к мельнице. Снаряд еще летел, а старый охотник уже бросал следующее импровизированное копье, пахнущее свежесрезанным деревом. Тварь издала булькающий звук и втянула в себя колья один за другим. После второго попадания крест из щупальцев начал сворачиваться и мельница обняла сама себя. Мартин подождал пару секунд. Тварь колыхалась на месте, пытаясь переломить внутри себя неудобные колючки.
– Э-ге-гей! – крикнул старик. Тварь замерла, немного повернулась и снова раскрыла свои объятья.
Мартин отправил очередные три клина, которые также были проглочены. Когда тварь свернулась, он снова закричал, чтобы она открылась. Когда из полусотни заготовленных клиньев в куче осталось чуть больше половины, твари надоело глотать невкусное и колючее угощение. Она опустила щупальца вниз и, раскачиваясь, поползла в сторону Мартина. Двигалась она, цепляясь за землю. Когда щупальца отрывались от дороги, раздавался тот самый звук, за который тварь прозвали чавкающей мельницей.
Как только чудище начало перемещаться, Мартин побежал. Он бежал по кругу, огибая противника, пока не достиг второй кучи клиньев. Подождал, пока тварь повернется в его сторону и отправил очередную порцию угощения. На этот раз вместо орешника полетели кленовые клинья. Тварь ползла к охотнику, проглатывая все отправляемые снаряды. Мартин успел сделать больше двадцати бросков, пока дистанция не стала слишком опасной. После этого он снова побежал по кругу, пока не вернулся к первой куче клиньев.
Тварь за это время успела разозлиться не на шутку. Каждая новая колючка добавляла ей неудобства, а добыча дразнила почти что на расстоянии вытянутых щупалец. Чудище поползло быстрее, чавканье слилось в один непрерывный звук. Началась самая трудная часть. Мартин бросал четыре-пять кольев и бежал вокруг булькающей от злости твари. Снова бросал и снова бежал. Задерживаться было нельзя.
Минут через двадцать Мартин бросил последний кол. К этому времени он успел изрядно запыхаться. Если бы не охотничье зелье, поддерживать такой темп он бы точно не смог.