Состроив скорбную мину, я еще немного поразмышлял о наличии-отсутствии таланта у нашей пишущей братии, вздохнул и… не стал грузить товарища подполковника проблемами книготворчества. Впрочем, он и не настаивал. Пишут, и ладно. Глядишь, со временем и нарисуется какой-нибудь классик, которого потом в школе на стенку повесят. В виде портрета, естественно.
Окинув меня взглядом, Петр Сергеевич ухмыльнулся, почесал за ухом и элегантно закруглил разговор на литературную тему:
– А вообще, ну их к дьяволу, этих писак. Будто других забот не хватает?
– Согласен, товарищ подполковник.
– Ну и отлично, – подытожил «дядя Миша», вновь беря в руки бутыль с коньяком.
Заметив стоящую передо мной так и не выпитую стопку, он неодобрительно покачал головой и, наполнив свою, произнес со вздохом:
– Эх, молодежь, молодежь. Совсем старших уважать перестали.
Я покраснел.
– Простите, товарищ подполковник. Больше не повторится.
И тут же исправил свою оплошность. Стоя. Почти по-гусарски. Петр Сергеевич тоже встал. И тоже выпил, пояснив:
– Это на посошок.
Затем спрятал коньяк под стол и протянул для пожатия руку, давая понять, что на сей раз действительно всё – «аудиенция завершена, всех лишних попрошу удалиться».
– Просьбу мою не забудь. Если что узнаешь про книгу, вернешься – дай знать, – напутствовал он меня напоследок.
Пожав жесткую ладонь подполковника, я развернулся и, уже было собравшись промаршировать к выходу, в самый последний момент вспомнил еще об одном исключительно важном деле.
– Петр Сергеевич, а…
– А Жанне Викторовне мы еще месяц назад выезд оформили, – предвосхитил мой вопрос подполковник, довольно ухмыляясь, усаживаясь обратно в кресло. – Она ведь тоже сюда приходила. На беседу.
– А… э… но…
– Что!? Неужто ничего не сказала? – всплеснул руками Петр Сергеевич. – Ну надо же, какой сюрприз!
– Блин, бли-и-ин! – с чувством произнес я, обретая наконец дар речи.