С белой полоской на экране.
– Это ещё что такое? – напряглась девушка, глядя на устройство у себя в руке. – Вроде не роняла никуда. Не топила.
– Знаешь, тут такое дело, – занервничал я. – Мне пришлось отключить все электронные устройства в радиусе десяти метров. И твой телефон тоже попал под раздачу.
– Вот дурак. Зачем?
– Чтобы нас камеры не засекли.
– Да всем плевать! – вдруг разошлась девушка и пробежалась вдоль ограды. – Смотри, всем плевать, даже если я буду делать вот так!
Маша начала прыгать и размахивать руками.
– Ау! Охрана! Ловите меня!
– Тихо ты, – грозно шепнул я, но девушка не унималась.
– Ох ра-а-ано встаёт охра-а-ана! Что, никого?
Напрыгавшись вдоволь, Маша успокоилась и вернулась ко мне с победным видом.
– Понял? – спросила она, торжествуя бессовестным образом.
– Дальше-то что? – спросил я. – Как меня вызволять будем?
– Господи, как же за тебя стыдно, – простонал Валик. – Меня, конечно, предупреждали, что ты остолоп. Но чтоб настолько…
– Кто предупреждал? – переспросил я, сбитый с толку.
– Кто надо! – сварливо выдал человечек. – Придётся тебя выручать. Вот так всегда. Хочешь сделать хорошо – сделай сам.
В глазах потемнело, а конечности затекли, как будто кровообращение ненадолго встало. Так мелкий голем выпутывался из пронизывающих его тельце нейронных связей с моим мозгом. Другого выхода не было.
Маша, конечно, права: охранник спит где-то за своим столом и знать не знает, что здесь творится. Но для надёжности надо хотя бы свалить с улицы, а то случайные прохожие засекут.
Выскочив из уха, Валик ловко перепрыгнул с моего плеча на ограду и, подобно высококлассному шпиону на задании, которого подменяет каскадёр, скользнул вниз по одному из прутьев.
Как бы там ни было, стоит отдать должное талантам человечка. Во время этих сюжетных перипетий он проявил настоящий артистизм. Я даже на секунду почувствовал, что смотрю кино.
Укоризненно глянув на меня в последний раз, Валик с головой ушёл в магнитный механизм, сцепляющий дверь с забором.
Уж не знаю, что он там делал, но меня пару раз легко долбануло током. В шею, знаете ли, особенно неприятно. Там кожа нежная.
А потом случилось внезапное. Уж не знаю, как Валик этого добился, но прутья послушно втянулись в нижнюю часть двери, словно когти на лапе кота. К моей бедной шее снова прилила кровь. Да ещё и открылся замок, освобождая меня от необходимости что-то делать самому.