Некоторое время Врангель сомневался, брать ли ему к себе в ординарцы Рябинина – одно дело боевой офицер, другое – штабной, вестовой, фактически человек «на побегушках». Но капитан быстро освоил свои новые обязанности, четко и быстро выполнял поручения командующего, а потому получил его расположение. Единственно, что не нравилось Врангелю, что ординарец постоянно курит. Без папиросы во рту его трудно было застать.
Вот и теперь он вошел в штабной вагон, обмахивая себя от табачного дыма.
– Генерал Шатилов у себя? – спросил барон ординарца, так же как и он, не спавшего всю ночь. Если начальник бодрствует, даже дремать нельзя, считал Рябинин.
Вопрос был скорее риторическим. Начальник штаба квартировал в соседнем вагоне. В гостинице, забитой беженцами, раненными и больными тифом, поселиться было невозможно. К тому же постоянные разъезды вынуждали постоянно находиться в поезде.
– Так точно, ваше превосходительство! – ответил ординарец, одергивая английский френч, поправляя Георгиевскую ленту на нагрудном кармане. Он с ней никогда не расставался, считал, что она хранит его от пули.
– Будьте готовы, господин капитан, сим же утром, немедля отвезти рапорт Главнокомандующему генералу Деникину в Таганрог. И еще некоторым офицерам, коих я вам укажу.
– Слушаюсь, ваше превосходительство.
– Имейте в виду, рапорт очень личный и не должен попасть с чужие руки, тем паче к большевикам.
– Не беспокойтесь, Петр Николаевич, всё сделаю как надо.
Врангель привык, что ординарец иногда позволяет себе фамильярность, называть его лишь по имени отчеству. С другой стороны – скоро все мы, думал он, кто выживет, станем цивильными и пора уже привыкать обходиться без «военных церемоний».
Когда Рябинин ушел, барон продолжил писать рапорт. Он, конечно, уведомил Главнокомандующего, что лично наладил снабжение Добровольческой армии, начал создавать узлы сопротивления, провел мобилизацию в удерживаемых селах и станицах. В то же время, подчеркнул, что меры эти уже запоздалые.
Затем по пунктам обозначил свои предложения: в первую очередь необходимо выбрать основное направление, где сосредоточить «главную массу сил». Эвакуировать учреждения из Ростова и Таганрога, часть из них расформировать, а «бездельников погнать на фронт». Обеспечить безопасность семьям офицеров, вывезти их в безопасное место. Принять жесткие меры для борьбы с произволом, грабежами и пьянством, разлагающими армию. Отдать под суд, невзирая на чины и боевые заслуги тех, кто этому подвержен. Наладить, наконец, работу контрразведки и уголовного розыска, объединить их в пределах армии в руках главнокомандования. И, конечно, подчинить командованию армии всех без исключения начальников железных дорог, чтобы не было замедления в транспортировке войск, снаряжения, продовольствия.