– Милый дядюшка, вы же знаете старинную мудрость: завидовать – признавать поражение? Вы победили врагов их завистью.
Умирающий от слов Алкесты улыбается широкой довольной улыбкой. Продолжает, однако, как прежде, зло и раздражённо:
– Пусть же прах врагов витает над моей могилой! Выполнишь моё последнее пожелание, прекрасная дева? Сожжёшь этот полис?
– Вы мне из царства мёртвых поможете? – Алкеста странным вопросом не думает шутить с «милым дядюшкой». – Я одна не смогу такое грандиозное провернуть. Я же слабая дева! На деяние сие мне от вас высшая сила нужна.
– Ты меня не отпустишь в Аид? – Умирающий громко цокает жёлтыми зубами.
– Как сожгу этот полис, уходите покойно в царство мёртвых. До того славного момента оставайтесь со мной, мне помогайте. – Алкеста прикладывает правую руку к груди умирающего. – Головёшки Александрии Эсхаты станут вам погребальным костром.
Умирающий улыбается очень блаженно.
– Тень моя пребудет с тобой до победы. Обещаю, дева! Можешь смело рассчитывать на помощь призрака. Призраки, говорят, могут и духов на помощь к себе призывать. Ну, тогда и местные духи встанут на нашу с тобой сторону. Духов и призраков надо кормить особыми жертвами. – Менесфей под одеялами находит пальцы девы. – А теперь иди, мой мститель. Мне надо выправить напоследок завещание.
Полдень
– Куда это ты собрался, Стасипп?
Два неразлучных товарища, магистраты Пиндар и Капаней, застают гостя из столицы за окончанием сборов. Столичная повозка нагружена до самого верха домашним скарбом, а Стасипп пакует последний мешок. Рядом с отцом стоит печальная Алкеста.
– Уезжаю надолго, проведать друзей в Мараканде. Сатрап зачислил меня интендантом в обоз. Должность ответственная. Отвечаю я за рацион воинства. Буду всякому мил я по животу. Так-то! – Стасипп удачно пристраивает мешок по левому борту повозки. Протягивает руки магистратам. – Будем прощаться? Обид у вас на меня, надеюсь, нет?
– Повремени, товарищ, с отъездом. Новости у нас к тебе весьма благоприятные. – Пиндар, проговорив, смотрит неучтиво-пристально в сторону Алкесты.
– Новостей с меня уже предостаточно, – зло отвечает Стасипп. – Доброту вашу вчера сполна оценил. Счастливо оставаться!
– Твоя дочь обворожила Менесфея. – Капаней улыбчив и добродушен. – Твой дядюшка, Стасипп, полностью переписал завещание в её пользу. Деве достанется всё! Знаю точно, текст не читал, жрецы из храма Зевса мне сообщили по секрету. Менесфей обставил наследство условиями странными, сумасбродные прихоти мне его непонятны. Алкесту можно по его завещанию выдавать замуж не иначе как только по её согласию. При чём тут вообще Менесфей? Алкеста твоя дочь, не его.