– П-пион, – пробормотала она, удивившись про себя.
Целый ректор Академии ходит… в бордель?! Хотя, почему нет, он же мужчина, у него есть потребности. Светлый маг, вот почему она потянулась к нему. Феи чувствительны к светлой магии, как существа, имеющие отношение к Природе. Коротко вздохнув, Пион потянулась к застёжкам на плечах и зачем-то спросила:
– Мне раздеться?..
– Можно, я сам? – мягко произнёс Уильям, и она удивилась этой мягкости и вопросительным интонациям.
Зачем спрашивать, если это и так понятно? Разве она может возразить? Пион настороженно кивнула, и Уильям подошёл к ней, протянул руки и дёрнул за кончики пояса сначала, а потом только расстегнул застёжки на плечах. Тонкая, невесомая органза стекла по телу на пол, оставляя за собой шлейф мурашек, и Пион едва справилась с порывом прикрыться. Отведя взгляд и ощущая, как вдруг вспыхнули щёки, она тихо снова спросила:
– Мне лечь на кровать?
Откуда она знала, может, этот мужчина предпочитал использовать другую мебель. А Уильям вдруг улыбнулся и покачал головой, а потом внезапно попросил:
– Раздень меня, Пион.
Фея растерянно моргнула, не ожидая такой просьбы, шагнула вперёд, позабыв о собственном мимолётном смущении, и подняла руки, потянувшись к жилету Уильяма. Пальчики несмело взялись за пуговицы, но мужчина молчал, только продолжал улыбаться. В той, прошлой жизни раздевали её, а не она кого-то. Да и Пион предпочитала закрывать глаза, чтобы не видеть похотливые ухмылки и масляно блестевшие глаза… Она поспешно отогнала неприятные воспоминания и сосредоточилась на настоящем. Расстегнула жилет, стянула его с Уильяма – пришлось приподняться на носочки, он возвышался над ней на целую голову. Да и вообще, раньше у Пиона не имелось никакого желания рассматривать тех, кто приходил к ней…
Тонкие пальчики коснулись перламутровых пуговиц на рубашке из тонкого шёлка. Фея медленно расстегнула, замерла на миг, а потом, выдохнув, резко распахнула полы. Её взгляду предстал обнажённый торс, крепкие мышцы, гладкая, чистая кожа – сразу было понятно, что Уильям следит за собой, и у Пиона внезапно аж подушечки закололо от желания прикоснуться, изучить, прочертить красивый рельеф подтянутого тела. Фея тихо выдохнула, облизнув почему-то пересохшие губы и не решаясь продолжить. А Уолтер, воспользовавшись замешательством девушки, поймал её ладонь и мягко потянул к груди, уверенно прижав сильными пальцами.