и тушёной кошатины.
Раз в день можно овощ.
Я выбирал баклажан,
кожурку с него срывал
и клеил себе на очки,
чтобы были, вроде как,
солнцезащитные,
ведь Солнце нужно защищать
от прямых взглядов.
Не стоит на него так пялиться.
7.
Врать не буду. Сам не видел,
но внимательно смотрел.
Сокровенной ночью выстрел
в темноте двора созрел.
Дальше
внизу закипели слова,
гибли в чёрно-белых кустах какие-то тени,
а потом стало тихо,
будто все разошлись по гробам
после долгих бездарных лет.
8.
Влеком-влеком, а как не влечься?
Закон-закон, как уберечься?
Но стрекозиные глаза,
в которых черти с огнемётом,
рассмотрят все твои углы.
Что ж.
Вашей экспортной слезой
едва ли сдобришь мезозой.
Ву ль ву куше авек муа —
пролог к младенческим "уа",
а значит и вообще – словам.
А вам?
Внесли на карту образа.
Но стрекозиные глаза
влекут как зверика: "Кысь-кысь!"
Влекись, закона берегись!
Напротив пламени стоять
возможность греть, любить, паять.
Да, рвать – не шить. Расти лозой.
И огнемёт тушить слезой.
Ну, скажешь тоже!
Да, дела!
Но стрекозиные крыла!
Влеком – один. Закон – для всех.
Бессмертный грех. Потеха.
Эх!
Влекохом – эхо насмехохам.
По потрохам и по эпохам,
по запаху, по мху найти
намёк на тень тени пути.
Пусть мутно – Бог осадит муть,
оставит путь.
Во мгле, вне мглы – слова стоят
и молча вещи говорят:
"Гляди в углы, мети полы!"
Спешить нам некуда. Без глаз
не видно веди, буки, аз.
Спеша ты слеп и нем спеша,
но стрекозиная душа.
Но стрекозиная душа
поёт песку:
"Влеку-влеку!"
И разве страх огня – гореть?
И разве долг огня – согреть?
И разве гнев огня – сжигать?
Позволить молоку сбегать.
Любовь огня в его тепле
и даже в пепле. Сильвупле!
Но слов шнуры не так туги
как берегись и береги.
Предлоги через, для, из-за
слезят глаза.
9.
Фотокамера – это камера смерти.
Объясню почему.
Щ-щёлк! – и ушел во тьму.
И черный ящик тут,
и света круг,
и вспышка яркая,
и всё,
и существо с той стороны.
Мы очень хотим,
чтобы этот момент был красивым:
наряжаемся, будто в гроб
и как мертвецы не моргаем.
И наши улыбчивые тела
в чёрном пластмассовом сейфе.
– Скажи мне, где ты была?
– Делала селфи.
10.
Забыл свой голос собственный.
Действительно, забыл.
А был ли голос собственный?
А был.
Он был как льдинка певчая,
как песок, до которого нужно дорыть,
он влажный, из него куличики лучше.
Но я молчу и в памяти
я рою рукавом.
Да, положенье странное,
но буду в таковом.