Сахалин. Каторга - страница 31

Шрифт
Интервал


В разговоре с ним меня очень удивило его нежное, почти любовное отношение к телесным наказаниям.

– Взбрызнут – и всё.

Словно о резеде какой-то шла речь. И он с таким смаком говорил это «взбрызнут»!

Но Господь с ним! Займемся лучше тюремными типами.

Вот чисто, даже щеголевато одетый пожилой человек. Он нарочно прожигает себе нёбо папиросой и растравляет рану чтобы лежать в околотке.

– Работать, что ли, не хочет?

– Какое там! – смеются больные. – Старостой был в номере, за воровство прогнали. Вот теперь и стыдно в номер глаза показать. То все спал на своей наре, а теперь пошел на общую. Был староста, начальство, чиновник, а теперь – такой же каторжный.

Каторга смеется.

Бедняга, видимо, сильно страдает от уязвленного самолюбия.

– Ты что, старина?

– Богодул я, вашескородие! Ни к чему не способный человек!.. Всем и себе лишний. Так вот, живу только, паек ем!

– А много лет-то?

– Лет-то не так чтоб уж очень много, да побоев многонько. Из бродяг я, еще в Сибири ходил бродяжить. Участь хотел переменить. Споймали, так били – сейчас отдает. Ни лечь ни встать. Нутра, должно уж, у меня нет. Тяжко здесь сидеть-то, ох как тяжко! Ну, теперь уж недолго осталось… Теперь недолго…

– Срок скоро кончается?

– Нет. Помру.

Рядом хрипит чахоточный.

– На ту бы сторону мне. Я б и поправился…

– А ведь ему ужасно в этом воздухе быть, доктор?

– Да… Да… Ну да что же делать!

Женская тюрьма

Она не велика.

Всего один номер, человек на десять. Женщины ведь отбывают на Сахалине особую каторгу: их отдают в сожительницы поселенцам.

В тюрьме сидят только состоящие под следствием.

При нашем появлении с нар встают две. Одна – старуха-черкешенка, убийца-рецидивистка, ни звука не понимающая по-русски. Другая – молодая женщина. Крестьянка Вятской губернии. Попала в каторгу за то, что подговорила кума убить мужа.

– Почему же?

– Неволей меня за него отдали. А кума-то я любила. Думала, вместе в каторгу пойдем. Ан его в одно место, а меня в другое.

Здесь она совершила редкое на Сахалине преступление. С оружием в руках защищала своего сожителя.

Он поссорился с поселенцем. На него кинулось девять человек, начали бить. Тогда она бросилась в хату, схватила ружье и выстрелила в первого попавшегося из нападавших.

– Что ж ты, полюбила его, что ли, сожителя?

– Известно, полюбила. Ежели бы не полюбила, разве стала бы его собой защищать, – чай, меня могли убить… Хороший человек, думала, век с ним проживем, а теперь на-тко…