– Как это мило, – сказала я, а сама подумала: а как же я?
Он обхватил мое лицо ладонями и поцеловал меня с неожиданной нежностью. Это обескураживало не меньше, чем его гнев.
– Ты знала, что я тобой восхищаюсь? – спросил он. – Если не знала, так знай. Я тобой восхищаюсь. Потому что ты понимаешь, чего хочешь. И идешь к своей цели.
– Ну, это больше видимость, – сказала я. – Так что не восторгайся. Много чего не заслуживает твоего восхищения. Самокопание. Вечное нытье. Как мы на занятиях часами обсуждаем, какие мышцы задействуются, когда человек стоит на одной ноге. Да и просыпаюсь я гораздо позже тебя.
– О да! Ты невероятная лентяйка!
Это меня покоробило – я не ожидала, что он согласится, – но тут он притянул меня к себе. Иногда я забывала, насколько он хорош собой, потому что не это в первую очередь меня привлекало. Не само лицо, а жизнь этого лица. Как он вздергивал губу, как приподнимал бровь, каким проницательным и ироничным мог становиться его взгляд. Только иногда я видела его по-настоящему, словно в первый раз, и вспоминала, что он еще и красавец.
Он стал меня целовать, и я начала уже проваливаться в пропасть, где не было места ни мыслям, ни словам, как вдруг он остановился.
– Анна, – проговорил он, – мне кажется, я должен задать тебе один вопрос. На что ты рассчитываешь?
– В смысле? Что значит «рассчитываю»?
– Ну, в смысле вот этого всего. Наших отношений. Чего ты от них ждешь?
Я не понимала, какой ответ он хочет услышать.
– Ну, мы вроде как проводим время в свое удовольствие, нет? – проговорила я. – Наслаждаемся процессом. Мы же это обсуждали. Ничего другого мне не нужно.
– Просто… ты так добра ко мне, – сказал он. – Не хочу сделать тебе больно.
– Ох, пожалуйста, не льсти себе.
Он засмеялся, и в его голосе мне послышалось облегчение. Значит, ответ был правильный.
– Просто не хочется думать, что я мешаю тебе встречаться с кем-то другим, – сказал он. – А то вдруг мешаю. Вдруг у тебя кто-нибудь есть на примете.
– Нет, не мешаешь, – ответила я. – Да и нет никого на горизонте. Не встретила пока.
– Ну и хорошо. Я рад. А то вдруг бы встретила – пришлось бы с ним драться. А я для этого уже стар.
– Мне казалось, тебе все равно.
– Кто сказал?
В ту ночь он во сне повернулся ко мне, и меня вдруг посетила одна мысль. Мысль была стыдная, и я никогда бы не поделилась ею с Лори. Да и с любой другой женщиной тоже. Ведь так оно и есть, думала я, так оно и есть: ничего другого мне не нужно. С чего я, собственно, взяла, что это не так? Почему решила, что желаю чего-то экстраординарного, что заслуживаю какой-то исключительной судьбы, если мне достаточно для счастья таких обыденных, таких банальных вещей? Всего-то, всего-то и надо – чтобы во сне он непроизвольно тянулся ко мне. И чтобы его рука в темноте тяжело лежала на моей спине.