– Я знала, я знала! Я молилась и в церкви свечку ставила.
– Ма-ам, ну прекращай ты эти глупости.
– Все, все, молчу. Позвони отцу, порадуй его. А то он весь серый ходит в последние дни и не разговаривает почти.
– Не-е, мам, сама ему скажи. А я на днях заеду к вам в гости. Праздновать будем.
– Когда сынок, когда заедешь? Мне же надо приготовить что-нибудь вкусненькое.
– Да не надо ничего специально готовить. Соберусь, позвоню и заеду. Папе привет.
– Подожди, Альберт. Хоть примерно скажи…
– Все, мама, привет папе, я больше не могу разговаривать, мне к шефу надо на разбор полетов. Целую, пока.
Только теперь, разделив удачу с человеком искренне ей обрадовавшимся, он осознал себя победителем. Пришло ощущение, что нет ничего невозможного. Мир, с людьми, машинами и деревьями, признавая его превосходство, стал ниже. Все виделось сверху, настроение заставляло слегка подпрыгивать при ходьбе, которая казалась предвзлетным разгоном.
– Добрый день! – Крестовский шагнул в приемную, совершенно забыв о вчерашнем разговоре с Ниночкой.
– Здравствуйте, – секретарша даже не посмотрела в его сторону.
– Шеф уже у себя? – не обращая внимания на реакцию женщины, не видя и не слыша никаких деталей, спросил адвокат.
– У себя. Можете зайти. Поздравляю.
– Спасибо.
Шеф сидел за столом и просматривал какие-то бумаги.
– Можно?
– А… Триумфатор. Заходи, заходи. Садись вот здесь, на диванчике.
Крестовский сел на небольшой кожаный диван, перед которым стояло такое же кресло и журнальный столик.
– Ну что, может по кофейку, чтобы взбодриться?, – Карасев сел в кресло, которое было выше дивана, и лукаво-весело разглядывал подчиненного сверху.
– Не откажусь.
Это был первый случай, когда шеф предложил Альберту выпить кофе в его кабинете и осознавший это Крестовский согласился с предложением, хотя ничего не хотел. Глядя на Карасева снизу вверх, он ощущал легкий внутренний дискомфорт, но это не мешало чувствовать себя свободно, почти на равных с начальником.
– Ниночка, сделай нам два кофе, – ласково проговорил шеф в трубку телефона и положил ее на столик, – Ну, как ощущаешь себя после такой громкой победы?
– Нормально.
– В начале волновался, да?
– Да, в первые минуты я как-то растерялся.
– А дальше все было впечатляюще, – шеф сверлил небольшими глазками. – Как же тебе пришло в голову давить ему на совесть? Откуда ты вообще заподозрил, что она у него есть? – Карасев хихикнул собственной остроте, затем снова сконцентрировал внимание на собеседнике. – С Леной ты на эту тему не разговаривал… Или говорил?