Песни падающих звёзд - страница 4

Эдгар не ответил. Сев за машинку, он расстелил человеческий костюм Варвары и, отыскав брешь в коже, принялся притачивать с изнанки накладку. Варвара с жалостью смотрела на свой костюм, гадая, насколько критичны повреждения. Эдгар почувствовал это, и ненароком поинтересовался, не отвлекаясь от работы:

– Как же так вышло, Варвара Николаевна? Не сами вы поранились, и не от времени кожа треснула. Рассекли её. Не могу разобрать, – скелет взял лежащую рядом лупу и наклонился ближе к костюму, – камень это был или… Подождите, вижу остатки дерева… Палка?

– Ножка стула, – снова вздохнула Варвара и, не сдержавшись, с гордостью добавила: – Разбойник кричит, что убьёт меня, а ему вазу с фруктами в голову – раз! Только осколки полетели. Но границы не переходила, – Варвара Николаевна испуганно дёрнулась, чуть не сбросив со стола дымящийся чайничек, – только человеческую силу использовала, не вру! Честное слово, Эдушка! Я себе пообещала ради Катеньки, что буду жить обычной жизнью, и слово своё сдерживаю. Поверишь?

Эдгар поверил. Подумав немного, он чуть потянул на себя кожу, проверяя на прочность. Варвара Николаевна молчала, сложив руки на коленях, как провинившаяся школьница.

– А что же это за Катенька, ради которой вы в бой пошли? – внезапно спросил портной.

Варвара растерялась на секунду, а затем приоткрыла челюсть. Эдгар знал – она так улыбается.

– Это дочка соседки моей. Та работает постоянно, вот и попросила меня за девочкой присмотреть. Покормить, в школу отвести, с уроками помочь… А за это немножко платит. – Варвара исподлобья глянула на Эдгара. – Но я и так помогать готова. Катя мне нравится, она девочка умная и серьёзная, а уж ласковая, как телёнок! Прижмётся к руке, в глаза заглянет и просит: «Бабушка Варя, а расскажи, какой Москва была при царе? А при Ленине?». А мне и в радость поделиться воспоминаниями.

– А как же драка произошла? – Эдгар отточенным движением отсёк несколько пуговиц у основания костюма и, повернувшись к Варваре, чуть поклонился. – Нечасто услышишь историю, как пожилая леди избила хулигана.

Варвара оживилась. Было видно, что и сама рада рассказать о поступке, но опасалась реакции старого портного.

Она сдвинулась на краешек стула и, понизив голос, жарко зашептала:

– Ох, Эдушка, между нами, может, и не стоило мне влезать, но не смогла в стороне остаться… Жила рядом со мной семья: Татьяна – это соседка, Сергей – отец семейства, и Катенька. Татьяна работала, как проклятая, в шесть утра из дома уйдёт, в двенадцатом часу только возвращается. Катенька во втором классе училась и спортом занималась, художественной гимнастикой. А Сергей… – Варвара сердито фыркнула. – Обыкновенный алкоголик. Грузчиком работал в магазине, да только его выгнали за воровство. Бутылок десять водки вынес, в сапогах прятал по одной. Ну и как его выгнали, – словно с цепи сорвался. Я, бывало, читаю вечером, а мне в стенку – бах! – бум! – это Сергей Таню бить начинает. Ревнует будто, что она работает допоздна. А на деле – это она Кате два журнала новых купила с картинками, а не бутылку Сергею. И так каждый день. Я и стучала, и в полицию звонила… Толку-то. Это он, как выразился, «семью учит», тьфу! – Варвара Николаевна стукнула кулаком по кухонному столу так, что жалобно звякнувшая о блюдечко чашка развалилась на части и чай пролился на пол. – А один раз прихожу к Кате обед подогреть, а она сидит боком. Смотрю – у девочки вся скула фиолетовая. «Я, – говорит, – сама виновата. Папа мне приказал суп куриный сварить, а я плиту включить не смогла, и на занятия торопилась…». Ну и не сдержалась я. Вечером Сергей возвращался из магазина с очередной бутылкой – сумел у жены деньги отобрать, а я без костюма вышла на лестничную клетку. Ох и визжал сосед, что поросёнок! Я ему доходчиво объяснила, что будет, если он ещё раз тут покажется. И хорошо мы зажили без него! Катя высыпаться стала, Татьяна расцвела прямо. Отказалась от вечерней работы и домой приходить пораньше стала. На развод подала. А сегодня вот объявился Сергей, да не один… Решил отомстить – из квартиры всё ценное вынести. Я домой отошла костюм на часик снять – уж очень жмёт, если долго носить. Сам знаешь, как неудобно в теле становится. А Сергей, гад, словно знал про это. Я только грохот услышала. Еле в костюм взлезть успела, даже про грудь с животом забыла, и бегом обратно! А он уже ждал. Зарядил мне стулом в лицо, пока его подельники – такие же дебоширы – сервиз и технику в пакеты складывали. А один из них Катю за руку схватил – и за собой тащит. У меня в глазах от гнева потемнело, честное слово! Катеньку одним рывком из рук мужика выхватила, второму в лоб с размаху дала, а в Сергея вазу швырнула… Дружок его меня ножом в бок ткнул, да вот только живота-то не было, забыла ж я его! Так в рёбрах лезвие и застряло, уже дома вытащила. Как трофей себе оставлю. Сбежали они в итоге, ничего прихватить с собой не успели. А я стою посреди погрома этого, дышу тяжело, и думаю, что сейчас разорвётся костюм на части – такой себя огромной почувствовала!