– Сдались мне ваши извинения! – грозный голос перебил, желая свести на нет договор о мире. – Я по уши в пыли, стою тут перед вами, оправдываюсь… Теперь ты задел мою честь! Считаю дуэль продолженной.
Накопившаяся злость лилась в каждом слове, в каждом движении светлых зрачков. Разговаривала она безобразно, через слово употребляя различного рода ругательства, которые обеспокоенному Мишелю до этих пор были неизвестны. Клэр утратила контроль. Теперь её вел инстинкт, заложенный в каждом живом существе. Выживание.
– Одумайтесь, вы, право, не в себе! Если вы наградите меня своим прощением, так и быть, я оставлю в секрете весь ваш вздорный маскарад.
Но Клэр не хотела слушать своего обидчика. Она агрессивно стала размахивать саблей прямо перед Мишелем, в то время как он то и дело умело уклонялся от острого сверкающего клинка. В конце концов ему надоело это представление, и он молниеносно сжал её руку в своей, выбив запястьем оружие из ослабевшей ладони.
После этого Мишель завёл обе руки ей за спину и прижал её тело к себе, не сводя искрящихся глаз с запачканного грозного лица. Его чёрные усы случайно коснулись её сжатых в гневе губ. Клэр пыталась освободиться от пленительного захвата, но, судорожно дёргая руками, причиняла себе только боль.
На какое-то время она поневоле перестала вырываться из его тесных объятий. Мишелю даже стало казаться, что она сама тянется ему навстречу. И он не ошибся. Клэр действительно была к нему так близко, что чувствовала на своих щеках его тёплое и сдержанное дыхание. Он осторожно ослабил хватку своих рук и постепенно отпустил её. После того как она полностью оказалась вне крепких оков, воспользовавшись моментом, Клэр резко оттолкнула его от себя на пару шагов назад.
Будучи неготовым к её ответным действиям, он оступился и оказался лежащим на спине. За поднявшейся вверх пыльной стеной ему было совершенно не видно её движений. Клэр быстро сориентировалась и, покрутив головой в поисках сабли, взглядом уцепилась за блестящий металл, лежащий неподалёку.
Мишель протёр рукавом рубахи слезившиеся от попавших частичек грязи глаза и увидел, что Клэр стоит над ним, направив острый наконечник к его груди. Он не сопротивлялся. Поражённый дважды – её красотой и отвагой, – воинственный гусар наконец признал своё поражение.