– Ты хочешь меня? – вдруг спрашивает Гордей.
– Что? Нет! – его вопрос вгоняет меня в краску.
– Представляешь, как я прижимаю тебя к стене лифта и опускаю руку в трусики?
Лифт превращается в адский котел, в котором я без вины варюсь заживо.
Воображение быстро рисует перед глазами все, что он сейчас сказал. Низ живота болезненно простреливает. Я хочу сделать вдох, но от жара, который теперь нас окружает, у меня ничего не выходит.
– Я хочу вернуться домой, – практически шепотом отвечаю, что вызывает на лице бандита киллера лишь усмешку.
– Маленькая врушка, – говорит он, и двери лифта, наконец, открываются. Вот только выйти Гордей мне не дает: – Я исполню твое грязное желание.
Я пулей выбегаю на лестничную клетку. Здесь прохладно, но теперь я горю изнутри. Чувствую, как все тело пышет.
Мерзавцу легко удалось довести меня до такого состояния своими пошлыми намеками. И эти его словечки как-то вышибли из головы все страхи, от которых я никак не могла избавиться.
Теперь бы только дыхание нормализовать. А то меня будто выкинуло в один из сильно разряженных слоев атмосферы.
– Проходи, – Гордей совершает приглашающий жест рукой в одну из квартир, которую только что открыл. И я не знаю, что мне сейчас делать.
Карина
– Давай! У нас нет времени, – поторапливает меня мужчина.
«На что, блин?» – думаю я, но не решаюсь спросить.
Квартирка оказывается небольшой, но выглядит шикарно. Мне кажется, она стоит целое состояние.
Меня начинает мутить, когда я понимаю, откуда у Гордея деньги на эту роскошь. Он построил свое богатство на крови. На крови других людей.
Мужчина будто бы забывает про меня. Он носится по квадратному помещению, скидывая в сумку какие-то вещи.
Я же как завороженная смотрю на вид из панорамного окна во всю стену. Здесь практически нет межкомнатных перегородок, и складывается впечатление, что там, на краю комнаты пропасть.
Кажется, это единственная высотка в округе, и ты смотришь на город практически с высоты птичьего полета.
Сердечный ритм ускоряется, когда я подхожу к окну вплотную. Без спроса укладываю на стекло свою ладонь. Оно холодное от темноты вечера и непрекращающегося дождя.
И так тоскливо становится. Так горько, что снова хочется заплакать.
– Тебе тоже нужно переодеться! – слышу где-то позади себя.
Что?
– Сейчас что-нибудь найду.