проиграны в суде.
Но я не хочу устраивать показательных выступлений, просто хочу, чтобы от меня отстали…
К тому же, кому в первую очередь выгодна мутная водица, в которой мы все здесь плаваем, то и дело сталкиваясь носами? В темном омуте легче спрятаться… Если бы ей это было нужно, уже давно бы почистила этот аквариум, выловив сачком тухлую рыбу и запустив здоровую…
Я смотрела на красивых золотых рыбок, которые плавно разводили плавниками в своем просторном водном кондоминиуме, не задевая друг друга. Пара сомиков поддерживали чистоту и порядок в этом рыбьем царстве. По ту сторону стекла царила гармония, по эту – настоящая мышиная возня, сопровождаемая прерывистым, пронзительным писком.
Отчего-то вспомнилась прошлогодняя отчетность. Позвонили из Министерства и попросили приплюсовать пару миллиардов к выигрышным делам. В Управлении прокатило только около ста миллионов. Правительство отчиталось. По телевизору отрапортовали о хороших результатах. Наверное, так звонили многим…
Я прислушалась к разговору. Перешли к предпроверочному анализу. Оказывается, мы и это завалили. Кто бы сомневался?
– Есть еще у кого что? – усталым голосом вопрошает руководитель. Вернее, уже начальник. Руководители теперь только в Управлениях и Министерствах.
Встает Акимов. Нервно поправляет галстук. Вот оно – показательное выступление.
– Теми силами, которые у нас есть, мы не можем сделать предпроверочный анализ. Хотя это очень важная стадия для проведения полноценной проверки. Акты и решения, выносимые в Инспекции – заведомо проигрышные. И здесь мне не понятна позиция наших юристов, которые все это визируют! – камень в мою сторону, потому что акты и решения визирую из всего отдела практически я одна.
«Исходя из того, что мне приносят, у меня есть веские основания не визировать ничего – но тогда, доначисления будут – 0. И план – похоронен…» – цежу я сквозь зубы. Здесь собрались одни начальники и все всё прекрасно понимают. Как и где пишутся эти решения. И кому это нужно.
Он продолжает.
– Выездников вообще не бывает на рабочих местах. Они постоянно на проверках, хотя должны приезжать и отчитываться о проделанной работе. Никто не отмечается в журнале, никто не контролирует, что и когда они делают…
– Ну, Семеныч, это не твое собачье дело!
Все взгляды устремляются на Молоканина.