– Вы должны меня наконец-то понять. Я предлагаю, то есть говорю, что… – Она запнулась, и по её крепко прижатой к груди ладони было заметно едва скрываемое волнение. – Я говорю, что мы могли бы быть вместе. Разве это плохо? Разве два разумных человека не могут быть вместе? Вы один, и это разве хорошо?
– Разве нехорошо? – тихо произнёс старик, чем весьма озадачил секретаршу. Она опустила голову и не менее минуты молча смотрела на столик, ещё не освобождённый от маленького банкета.
– Хорошо, – как-то грустно произнесла она. – Я сейчас.
Она быстро поднялась, включила большой свет, и приёмная наполнилась яркими бликами от большой люстры, висевшей посредине потолка, затем ловко подхватила рюмки и бутылку, убрала весь скромный антураж лёгкого, случайного праздника в свой шкафчик и громко, даже несколько утрированно, произнесла:
– Шеф, вы свободны, можете идти. Я всё закрою.
Старик покорно кивнул, с прищуром взглянул на яркие лампы и прошептал:
– Жалко колотить сверкающую лампу в вечерней темноте.
Через полчаса он вышел из машины, водитель попытался ему помочь, поддержал его за руку, на что получил ворчливое замечание: «Бросьте, я сам».
Старик, стараясь быть ловким, поднялся по ступеням к входной двери. «Вот я и дома», – такая простая мысль промелькнула у него в голове.
– Один дома, – пробормотал он и открыл дверь.
***
Пустая квартира встретила его знакомыми предметами, давнишним уютом, который когда-то был сотворён и незыблемо существовал уже много лет. И ещё что-то подспудное встретило его, что-то почти неосознанное, которое он всё-таки ощущал и каждый раз пытался понять, почему в молодости ему нравилось оставаться дома в одиночестве. А сейчас…
А сейчас одиночество представляло собой скорее привычку, чем удовлетворение от того, что никто не может побеспокоить хозяина большой квартиры с древней историей.
– История здесь древняя, – шепчет он и раздевается в гардеробе, переоблачается во всё домашнее и проходит на кухню.
Высокий лепной потолок привычно нависал над кухонной мебелью, и старик уже в который раз подумал: «Может быть, я здесь и бывал когда-то в те времена. И отсюда в коляске, запряжённой парой резвых лошадок, выезжал на природу к нашим соснам вокруг озёр. А мог и на поезде добраться до станции и прямо выходил к среднему озеру. Там в те времена процветало дачное царство».