Нейромионикс успела защитить свои разработки патентами и продолжила выпуск под заказ элитных дорогих моделей из особых материалов, типа биополимеров и графена, сделав акцент не только на электромассаж, но и на безопасность.
Такая модель у меня, но программу и алгоритмы поведения для нее писал я сам. И плевать, что мы такие выглядим, как робокопы из старого фильма. Здоровье и жизнь важнее. Но главный прорыв в продаже киберсьютов случился, когда какие-то из концернов пролоббировали в Госдуме законопроект о финансовой поддержке всех, кто заботится о своем здоровье, включая и приобретение киберсьютов, а не только посещение фитнесзалов. Спецслужбы поддержали эту идею, потому что забить электронику этой шкуры различными подслушивалками и геотрекерами очень просто. Все на благо пользователя и государства. В каждом процессоре костюма есть контроллер состояния работы сердца и дыхания, так что если не дай бог что… киберсьют сам «скорую» вызовет или полицию. Задно и полиция могла теперь при необходимости обездвижить любого человека в таком костюме. Кроме меня, конечно.
Светка – не исключение, но сейчас ей не до костюма. Она в отчаянии металась по квартире в ожидании адвоката. Я поставил пере ней бокал с небольшим количеством коньяка.
–– Выпей еще, Светик. Я рабочих уже вызвал, за дверь я оплачу, не волнуйся.
Она обняла меня и похлюпала носом в «жилетку».
–– Спасибо, Леша, спасибо, – поглотила коньяк, не обратив внимания на его крепость. Ну, понятно, стресс слишком велик.
Адвокат Хазин – штатный главный юрист управления «Скорой», вел все дела сотрудников, а их было немало. Арнольд Моисеевич весьма неплохо зарабатывал, особенно, если ему удавалась отбить скоропомощника у жаждущих крови родственников больного или погибшего. Отбить удавалось, но не всегда. Все медики застрахованы от ошибок в «обществе профессиональной защиты медработников», созданную в противовес «обществу защиты пациентов». Самые простые претензии это обвинения в краже чего-либо ценного: от лотерейных билетов до украшений. Хазин эти обвинения щелкал на раз, благодаря вмонтированным в ДК2М микрофону и камере. Если медик не отходил от своего оборудования, то каждое его действие, как и каждое слово – зафиксировано.
В случае с Юрой Хазин обещать ничего не стал, постарался «сделать все, что возможно», потому что ДК записал разговор с родственниками.