– Опять начинается, – под нос себе сказал Фёдор.
– Что начинается? Что начинается?! – Инга кинула полотенце и выскочила в соседнюю комнату.
– Поплачь еще там, поплачь! – крикнул ей вслед Фёдор и стал дальше есть из тарелки. – Бесит прям!
Поглядел на запонку, потом положил ее себе в карман. Через минуту выругался и ударил по столу. Посуда жалобно звякнула.
***
Один из боксеров расставлял гири у стены, второй вытирал лицо полотенцем.
– Феодор, ты с нами? – спросил он.
– Идите, я еще бак постучу.
– Хорошо. Тебе оставить что-нибудь?
– Нет, не надо. Давайте.
В окна проникали лучи багрового заката. Другие спортсмены приняли душ, переоделись и, смеясь, вышли из гимнастического зала. Внутри остался только Фёдор. Он ожесточенно, до изнеможения, избивал ни в чем не повинный старый бойлер. В зале становилось всё темнее, опускались сумерки. На улице пропшикал паромобиль. Вдалеке звонил колокол. Парень остановился, сел на скамейку и тяжело дышал, запрокинув голову и закрыв глаза. Потом встал, зажег пару керосиновых ламп, надел кастеты и продолжил тренировку.
Когда стало совсем темно, Фёдор наконец остановился. В окна проникал желтый свет газовых фонарей. Он прошел в душ, долго и с удовольствием смывал с себя усталость. В одном полотенце он зашел в раздевалку. В темном углу загорелся огонек сигареты, и по комнате распространился аромат вишневого табака. Фёдор замер, пытаясь разглядеть неожиданного гостя.
– Интересно, – сказал из темноты смутно знакомый женский голос.
В свете лампы появилась рыжая подружка господина Дювалле.
– Вот уж не ожидала, что кто-то тут будет так поздно.
– Серафима, кажется?
– Можете звать меня Сэм, – ответила она. Глаза ее сверкнули.
– Я вам помешал? – спросил Фёдор, отходя к своему шкафчику.
– Ни в коем случае.
Девушка подошла ближе.
– Я думала потренироваться. Но раз уж вы здесь…
Еще ближе.
– …может поможете мне?
Фёдор повернулся к ней.
– Интересно чем?
– Проведёте мне пару занятий, – ответила она, глядя ему в глаза.
Фёдор молчал несколько секунд, размышляя.
– Можно. Но вам надо будет переодеться, – наконец произнес он.
– У меня тут воротник тугой. Поможете, Фёдор Михайлович? – спросила она и расстегнула пуговицу на блузке.