– Отбегались, Прохор Палыч, – говорит. – Вылезайте, ваш дом теперь тюрьма.
А он и рад бы вылезти, да не может. Застрял.
– Выручайте, – говорит. – Братцы! Сгину, век воли не видать.
Стали его тянуть. Не идет. Уже и кран вызывать собрались, но кто-то догадался за маслом машинным сбегать. Полили обильно, чтобы скользил. Аккуратно дернули. Пошел! Но в тот момент, когда от тюрьмы Прохора Палыча отделяло два, или три дружных «Эх, взяли!», что-то нашего капитана за ноги ухватило и вниз утянуло. Да так, что вырвало его из рук вражьих, да в бездну вонючую кинуло.
Летел долго. Орал поначалу, потом надоело. Решил по сторонам поглядеть. Да разве разглядишь чего? Темень такая, хоть глаз коли. А потом плююююююх!!! С головой в воду ушел. Тут и свет, где-то наверху появился, и запах свежий канализационный, и забурлило все вокруг. Вообще-то, Прохор Палыч за свои сорок с гаком плавать не научился. Не было резону. Так бы и утоп, если бы не законы физики. Жир куда легче воды оказался. Вытолкнул его из воды необъятный живот, заколыхался на поверхности, как буек на общественном пляже. А следом за пузом и голова наружу вышла. Огляделся…
– Мать моя! Где это я?
Речка что ли какая? Точно не Ока. Маленькая очень. По ветру переплюнуть можно. А запах такой, что кассиру в общественной уборной не снился. Аж глаза режет. Положил Прохор Палыч свое тело спиной на воду, на манер куска пенопласта, да конечностями подгребать стал. Только тут понял, что жезл свой полосатый в руке держит. Надо же как прирос. И бежал с ним, и падал. Не отцепить. Так и в гроб с палкой положат… Тьфу, тьфу, тьфу. Греб, поглядывая в лазурное небо, пока бестолковкой в берег не уперся. Повернулся, огляделся. Травка зеленеет, кустики вдоль бережку на ветру подрагивают, а дальше сосны вековые, чуть не до неба. Лес! В дикие места вынесло. Вон ведь, как сети канализационные раскинулись.
Выбрался. Одежда мокрая. Противно. Еще и маслом машинным воняет. Стащил с себя все. Сначала хотел трусы оставить. Мало ли что? Да только они от смазки этой химической больше всего пострадали. Насквозь пропитались. Побоялся Прохор Палыч чресла свои запачкать, а то и заразить чем, да и стянул. Так без одежды на берегу и остался. Походил, походил, да на заросли лопухов напоролся. Вспомнил как что-то такое в кино видел, и стал из них себе одежду вязать. Голым от погони уходить не резон, а то, что погоня будет сомнений не было. Он теперь враг государства номер один. Коррупционер! За этим своеобразным рукоделием и застали его двое всадников. Целиком, включая коней, закованные в латы так, что и глаз не видно. Видимо, на ощупь ехали. Прохор Палыч их, как родных встретил.