– Что с ними будет? – спросила я отстраненно уже ставшим знакомым голосом.
Поразительно знать, коим его слышала я-Элиссон, как он звучал для меня-Клеменс и каким его воспринимала я-Розмерта. Осознать и рационализировать это не удается, лишь просто принять факт, поверить в то, что я знаю одного человека, с которым никогда не была знакома, да к тому же знаю в различных своих и ее ипостасях.
– С фидейями? – усмехнулся Рэймонд, на что я неловко кивнула. – Они – последнее, о чем тебе следует волноваться. Если хочешь жить, держись от них подальше. И все же любопытно, как ты там оказалась.
Рэймонд так круто остановился, что я врезалась в его спину. Он отступил на шаг и внимательно посмотрел на меня, хмыкнул, но ничего не сказал.
– Может, поведаешь? Что с ними будет? Только не говори, что нет времени на объяснения, пока мы идем; что ты занят чем-то таким, что мешало бы ответить на вопросы, – внезапно осмелев, я выдала гневную тираду, вызвав у Рэймонда более недовольные вздохи, чем были ранее.
– На протяжении этого пути, сколько поворотов ты насчитала? – Спокойно спросил он не поворачиваясь.
– Нисколько.
– А мы свернули порядка двенадцати раз. Обратила ли ты внимание на то, сколько ответвлений есть в этих коридорах? – Поняв, к чему он ведет, я предпочла промолчать. – Так я и думал.
Спустя поворот мы очутились у обрыва. Здесь часть замка представлялась попросту отрезанной, и, не прегради Рэймонд мне путь, я бы полетела прямиком вниз – туда, где торчащие скалы готовы насадить меня, как бусину на нить.
– Это Фидэ-холл, древний замок ведьм фидей. Он устроен так, чтобы запутать обычных людей и тем более итейе. Это была неприступная крепость. До некоторых пор.
– До некоторых пор?
– Обращайся. Нам нужно попасть в другую часть замка, для этого придется лететь.
Указания довольно четкие, хоть все кажутся вырезанными из какого-нибудь мультфильма. Итейе обречены превращаться в воронов всякий раз, когда счастье в сердце вытесняет все прочее, когда боль уходит. Мне это давалось сложнее, ведь счастья в моей жизни было немного. Пока остальных итейе в человеческом обличии держала Печать, я в том решительно не нуждалась: вся жизнь была нескончаемым кошмаром.
Была такой до появления Рори. С ним я впервые познала любовь. Поняла, каково это – быть любимой. Быть нужной и желанной просто потому, что я Клеменс.