В центре Тегерана всегда стояла большая пробка. Город рычал динамикой столицы, моторами, гудел автомобилями и людским говором. Внедорожник Масуда выделялся на фоне тысяч старых местных автомобилей, которые ездили, игнорируя какие-либо правила.
– Чёрт! Ты посмотри, что он делает! Прямо под колёса лезет, – бушевал Масуд по дороге к друзьям.
Старик в шароварах и длинной рубахе с котомками в руках медленно, не останавливаясь и не смотря по сторонам, переходил дорогу. Казалось, что он находится в другом измерении, и поток транспорта движется сквозь него.
– Масуд, это даже забавно, наблюдать как ваши люди не подчиняются никаким правилам. Только женщины носят платки и то, многие не закутываются в них.
– Это не свобода, а необразованность. В городе полно деревенских!
В окно я наблюдаю за мужчинами в костюмных рубашках с коротким рукавом, вижу женщин, закутанных в паранджу, и других женщин, в нарядных платках, закрывающих лишь часть головы. Грузный мулла, шагая, сердито бормочет что-то – то ли молитвы, то ли проклятия толпе, из-за которой опоздает по своим делам.
По пятницам мы обычно собирались в частном особняке Амира. Дом оставил ему отец – известный в Иране офтальмолог. Несмотря на то, что практически все его родственники переехали жить в Штаты, да и он сам окончил университет в Миссури, Амир решил вернуться в Иран. Мы часто беседовали на тему общества и последних событий, которые стали разворачиваться в Иране.
– Наш народ и так настрадался. Сломанный системой образования, здравоохранения, народ, у которого нет прав ни на что. Если ещё и мы, люди с образованием и возможностью помочь своей стране, повернёмся к ней спиной, что будет с этим народом дальше? Очень многие уезжают в поисках счастья в Европу, Америку, оставив на произвол судьбы эту страну, – рассуждал Амир.
– А что им здесь делать? Если есть возможность, нужно устраивать свою жизнь, – возразил Бахроз.
– Я не согласен, – ответил Амир.
Я наблюдала за Масудом, который задумчиво вертел зажигалкой в руке.
– Знаете, ребята, я думаю, в жизни всё не просто происходит. Нужно жертвовать одним, чтобы иметь другое. Вот, например, у всех нас в Тегеране есть частные дома, собственные. Они передались нам из поколения в поколение, как залог безбедного существования. Что даёт нам эмиграция? Свободу, но не гарантии.