Когда наступили сумерки Софи упала и больше идти не смогла. Наше с девушкой оружие и экипировку разделили между собой сотрудники охранки, а я посадил напарницу себе на закорки. Хорошо хоть иллюзию в темноте поддерживать больше не нужно.
Мы упорно продолжали двигаться на запад, ориентируясь по звёздам. Остановится на ночлег решили, наверное, в полночь. Попадали на землю там, где стояли, единственное что я смог сделать это раскинуть магическую сигнализацию.
На рассвете, всех поднял Хуго. Быстро перекусив сухпайком двинулись дальше. Идти стало ещё сложней, так как многодневная усталость висела пудовым камнем, на каждом из нас. К полудню мне снова пришлось понести Софи. Всё это время мы шли по сельской местности, редкие деревушки, поля и небольшие перелески постоянно встречались нам. Пара раз возникало желание купить или украсть у крестьян хотя бы одну лошадь, но привлекать к себе внимание мы не решались, нас бы точно запомнили, и кто-нибудь обязательно доложил о "странных путниках" куда следует.
А когда нам попался очередной одинокий хутор мы просто не смогли пройти мимо. Понаблюдав за хутором – убедились, что там находится только один человек и у него есть лошадь с повозкой. И мы решили, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Хуго хотел забрать повозку, а от хозяина избавится, но я уговорил его не совершать лишнее убийство. Наложив на себя заклинание очищения я направился на переговоры. Обойдя старый, давно не видевший ремонта дом, я вышел во двор.
– Эй, хозяин! Отзовись! – прокричал я в приоткрытое окно.
Из дома донеслись звуки, хозяин засобирался на выход. Пока он выходил я присмотрелся к лошадке, стоявшей под навесом, и она меня порадовала – крепкая кобылка. Вскоре на крыльце появился типичный крестьянин. Сухой, слегка сутулый мужчина, он скрестил на груди руки и зло посмотрел на меня из-под кустистых седых бровей.
– Чего надо? – неожиданно густым басом спросил он.
– Милейший, а хочешь ли ты заработать? – не повелся я на его агрессию.
– Я тебе не "милейший". Говори, чего надо или проваливай.
Да уж с таким характером понятно почему он один живёт.
– Подвези меня и моих товарищей, на своей телеге, заплатим серебром.
– А ну проваливай! – старик сжал кулаки. – Не буду помогать дезертирам.
– Дед, а ну охолони, а то я не посмотрю на твой возраст, – добавил я в голос мороза. – Никто и никогда не посмеет назвать меня дезертиром. Я с товарищами на фронт спешу! А тут ты "проваливай", мне, фельдъегерю говоришь! Если не хочешь получить плату серебром, то я могу и сталью заплатить, по законам военного времени.