На включение медицинской тематики в состав книги меня в первую очередь подтолкнули случаи перенесения мною желудочно-кишечной – инфекции в условиях высокогорья, а также переохлаждения и обморожения, полученные мною в 80-х годах. Так получилось, что в базовом лагере (5000 м) на Трезубце дружный и плодотворный коллектив испытателей электроаппаратуры помог мне «выкарабкаться» из лап тяжелой инфекции, полученной мною на «званом обеде» у разведчиков недр.Как оказалось, виновником появления опасного заражения стало очень вкусное жаркое из сурка. На такой высоте любая инфекция за считанные часы может свалить любого здоровяка. Спас эритромицин, пачку которого дал мне один из научных работников Таджикского политехнического института. Какая это была инфекция? В течении нескольких часов я так обессилил, что еле стоял на ногах. Чем могло это закончиться? Я мог только догадываться. Но когда доходил в своих мыслях до чумы или холеры, сразу менял тему размышлений. Уже потом я вспомнил, что я вначале «трапезы» на одном из моих кусочков мяса заметил маленький волосок шерсти сурка. После чего рекомендую всем и всегда воздерживаться от подобных обедов и общения с грызунами, особенно в странах Центральной Азии. На это обращают особое внимание и врачи. Кстати, после этого случая у меня в домашней и походной аптечке всегда были «универсальные» эритромицин, левомицитин и аспирин. Но я их применял только в экстренных случаях, чтобы организм не привык к ним.
В коротких одиночных лыжных походах по невысоким горам Урала, когда, будучи легко одетым, пару раз попадал в ситуации с резким понижением температуры от -5 до -25 С° и более, наступавшим буквально за 1—3 часа. И только спокойствие и физическая выносливость помогали мне выкарабкаться из смертельно опасного царства холода. Пальцам ног доставалось больше всего. Они серели, чернели и опухали. А затем, после лечения, несколько лет периодически создавали некомфортные ощущения.
(Кстати, как потом оказалось, для Среднего и Северного Урала такие резкие скачки мороза – не такая уж и большая редкость.)
Кроме этого, два раза получал переохлаждение в ледяной воде. Первое – в Охотском море, в шельфовой зоне севера Сахалина. Тогда меня во время аварийной ситуации тросом сбросило с бота в воду, где пробыл около 15—20 минут. Второе погружение в студеную воду произошло в реке Усьва на севере Среднего Урала. При проходе зоны затяжных порогов длиной несколько сотен метров у нас сорвало «фартук» с байдарки, поэтому мы вместе с ней погрузись «по горло» в воду и шли в таком положении около 10—15 минут. Мы не паниковали и не выпрыгивали из лодки, так как заранее договорились об этом и были убеждены, что поможет ее «нулевая» плавучесть, которая проявится после затопления. Но, правда, не знали, на какой глубине она приобретет эту «нулевку».