Параллели. Том II - страница 15

Шрифт
Интервал


Наконец, улучшив мгновение, когда Валера ослабил столь бурный натиск, Таня вскочила, смущенная, и понеслась прочь от этого огромного бревна, опьяненного своей любовью Валеры, во двор к спасительному дому тети Магзизы. Лишь вбежав в дом, пронесшись в комнату девочек, Таня в исступлении рухнула на кровать. Испуганная Зоя так и подпрыгнула в кровати.

– Что случилось, Таня?

Таня повернулась к Зое и с дрожью в голосе произнесла:

– Он поцеловал меня, Зоя, понимаешь?!

Зоя была старше Тани на два года и чуточку больше разбиралась во взаимоотношениях полов. Взяв на себя роль опытной старшей сестры, она с интонацией знатока произнесла:

– По-це-ло-вал! Молодец, а ты ждала чего? Он же влюблен в тебя по уши! Я вообще удивлена, что это случилось только сегодня. Лопух этот Валера, ты завтра уедешь, а он останется один со своей любовью. Столько времени раскачивался, такую девчонку упустил, лопух!

– Зоя, что ты говоришь, ты себя слышишь? – возразила Таня.

До самого утра подруги не сомкнули глаз, обсуждали случившееся в мельчайших деталях, снова и снова оценивая поступки каждого из героев, то сходясь, то кардинально не сходясь во мнениях. Лишь на рассвете, в часы самого крепкого и самого сладкого сна, они сдались на его милость и, заснув, проспали утро. Лишь строгий голос тети Магзизы, громом прозвучавший над самыми ушами, вернул их к действительности.

Уже через час Таня с Радиком качались в машине на упругих сиденьях по дороге в аэропорт. Серебряный Ту-134 авиарейсом Семипалатинск-Целиноград уносил ее с братом в родные степи Приишимья. Весь полет, все полтора часа, Таня думала о Валере, о своих чувствах, его пламенной любви к ней и своих решениях в будущем. Но чем интенсивней она думала о случившемся, тем все путанее и путанее были ее мысли. Они то бежали вперед, опережая ее сознание, то вдруг застывали, как вкопанные, не в силах двинуться дальше и поплыть хоть к какому-то из многочисленных берегов, маячащих вдали. Это неожиданное чувство и пугало, и манило ее, заставляло теряться и краснеть, замирать от восторга пережитых мгновений и вновь пугаться их и стараться забыть. А забыть никак не получалось, она все пристальнее вглядывалась в себя, пытаясь понять, что же всё-таки с ней произошло и, вновь не находя ответа, просто купалась в счастье быть любимой.