Маленькая девочка…. Угу. Почему я так ненавижу и люблю, когда он меня так называет?
Не то, чтобы я не ценила, насколько друг отца заботится обо мне, но иногда его забота душит меня.
– Как же я научусь безопасно ориентироваться в этом злом мире, если вы мне никогда этого не позволите?
Легкая ухмылка скользит по его губам, и моя плоть дрожит, заставляя меня извиваться на его коленях. Он кладет руку на мое бедро, чтобы остановить мое ерзание.
– А теперь иди в постель, – внезапно он завершает важную для меня беседу. – У меня есть еще кое-какие дела на сегодня.
Я сникаю от его пренебрежительного тона, не говоря уже о том, что он до сих пор не ответил на мой вопрос. А мне так хотелось отвоевать самостоятельность, но видимо – не судьба.
– Давай, – настаивает он и сталкивает меня с колен, одновременно шлепая по заднице.
Я задыхаюсь, мои ноги бесконтрольно трясутся, и я падаю обратно на Леонида Маратовича.
Приземляюсь прямо на его длинный, толстый стержень, который прячется за молнией брюк.
Бог мой.
Я ерзаю, не в силах сдержаться. К счастью, я в юбке, и нас разделяет несколько тонких слоев ткани.
– Оу, – говорю я и отвожу взгляд, едва сдерживая стон.
Это действительно происходит со мной? Он уже должен был оттолкнуть меня, но почему-то медлит. И я не знаю, что и думать… так что, черт с ним.
Я снова корчусь. И снова. Леонид крепко держит меня на коленях, пока я качаюсь на нем. Но вдруг его хватка на моей талии крепчает, и он поднимает меня в воздух, ставя на ноги прямо перед своим креслом.
– Спокойной ночи, Диана, – хрипло говорит он с суровым выражением лица.
– Ой. А, да. С-спокойной ночи, Леонид Маратович, – я едва иду, потому что мои ноги похожи на деревянные ходули.
Как только я оказываюсь в безопасности, в своей комнате, закрываю дверь и осознаю, что очень взволнована. Сердце колотится с сумасшедшей скоростью, грозя пробить грудную клетку.
Я вздыхаю и падаю на свою кровать, снова довольствуясь своими пальцами, чтобы успокоить дикую боль между ног. Боль, вызванную единственным прикосновением Леонида Маратовича – таким теплым и таким грубым прикосновением.
Как же тяжело находиться рядом с ним!