Взвесив на своих внутренних морализаторских весах все «за» и «против», Семенов выдал следующую мысль:
– Горин, а ты можешь, ну, это…
Чувствовалось, что сейчас у реаниматолога происходит довольно серьезный разрыв шаблона. С одной стороны он привык действовать по регламенту и клиническим рекомендациям. Разумеется, он всегда все делал по правилам, поскольку в нашей системе это единственный способ выжить и не угодить за решетку. Тем боле с его-то профессией, где в ходу много препаратов наркотического ряда. Тут спустя рукава работать не получится, достаточно одной-единственной пропавшей ампулы, чтобы тебя уволили к чертовой матери. И хорошо, если просто уволят, запросто можно и по соответствующей статье уехать в места не столь отдаленные. В общем, раздолбаи в такой профессии надолго не задерживаются. А с другой стороны – такое досадное происшествие могло стоить Зубкову карьеры. Чай не один он реаниматологом работает в нашей стране! На его место заведующего в одной только нашей больнице претендовали как минимум три врача. Зубков поломался еще немного и все же решился на компромисс.
– В общем, Горин, ты можешь не докладывать никуда о случившемся?
– Сам хотел предложить, Семен Борисович, – признался я, пытаясь приподняться на локтях. – О ребрах не беспокойтесь. Пара таблеток ибупрофена, бандаж – и я снова в строю. Надо будет только рентген сделать, так, на всякий случай. На худой конец возьму больничный.
– Вот и славненько, вот и хорошо, – прошептал перепуганный здоровяк, помогая мне подняться на ноги.
Находиться в вертикальном положении было тяжело, но если опереться о кровать бабки Семеновой, то терпимо. Я стоял ошеломленный и прокручивал в голове все, что со мной произошло. В этот момент в палату стремительно влетела медсестра Маринка с кардиографом.
– Да не нужно уже, – отмахнулся от нее Зубков. – Или, может, сделаем? – это он уже у меня спрашивал.
Я отказался. Укладываться обратно на пол не было ни малейшего желания. Тут Маринка как-то глупо хихикнула. Все присутствующие (кроме Семеновой, разумеется) уставились на нее. Девушка смотрела куда-то в область моего живота, все синхронно повернули головы туда же.
– А это что такое? – все так же глупо улыбаясь, спросила она, тыкая пальцем мне в пах.
– Что-что… – Зубков встал горой между мной и Маринкой. – Эрекция это. Неужто не видела никогда? Иди уже отсюда, не смущай парня. Он пять минут в гипоксии провел, так бывает.