Беспомощность и безвыходность самые пугающие вещи на самом деле.
Люди желают здоровье на каждый праздник, и как же они правы. Пока ты ходишь и твой разум чист – ты способен жить. Лишаешься этого, и ты фактически мертв. Пусть и верил сначала о том, что все поправимо.
Нет, не все. Не тогда, когда в твоем кармане лишь пара монет.
Для восемнадцати лет, мои мысли слишком взрослые. Иногда я чувствую себя старой бабушкой с опытом жизненным под девяносто. Но сейчас, как бы ни было это странным, я прихожу в себя.
Может, мне нужна была эта диверсия постаревшего мозга?
Как знать, к чему в итоге приведет меня эта работа в доме Яна Мора.
По сути, весь день я убирала, помогала Глаше. Видела того самого повара, который чуть не убил меня за то, что вошла на кухню. Но мне кажется, мы с ним поладим. Есть что-то в нем, реально напоминающее Яна.
И вот за весь этот день, я даже ни разу не вышла на улицу, не увидела двор. Но завтра…
А Ян так и не ответил на мои сообщения. Поэтому я осталась ждать его, чтобы поговорить.
– Почему ты не едешь домой? – спрашивает женщина, когда я помогаю ей накрыть на стол для всей этой мафиозной оравы голодных мужиков.
– Надо с Яном поговорить, – отдаю ей поднос со стаканами.
– Он так рано не приезжает домой, – забирает и уходит.
– Черт, – остаюсь задумчиво стоять на кухне.
Набираю стакан воды и выпив его, выдыхаю огромный глоток воздуха. Слышу позади шаги женщины.
– Знаете, не страшно еще подожду, – засматриваюсь на двор позади дома. – И я удивлена, почему вы меня до сих пор не спросили, почему я тут.
– Потому что всем похуй на это, – стакан вылетает из руки почти со свистом и разбивается, а я резко оборачиваюсь.
– Да повесьте вы уже на свою шею колокольчик, – возмущаюсь на него.
Но когда он не реагирует на мой тон, я понимаю, что он медленно идет на меня.
– Э… в принципе, можно и тапочки со звоночками такими. И ногам тепло, и я жива, без инсульта и заикания на всю жизнь. Да? – голос с каждым его шагом становится выше и более напряженным.
А когда мое тело впечатывается в другую часть кухонного гарнитура, я вся напрягаюсь.
– Я-я смотрю у вас настроение не очень хорошее? У меня тоже. А я, когда без настроения злая… до ужаса, – теряюсь, потому что он не останавливается, даже когда между нами остается лишь пара миллиметров, но тепло все равно соприкасается с моим телом.