– Ян, – шепчу с долей шока и страха. – Проснитесь, вы меня случайно придавили.
Левая рука все еще может шевелиться, и потому я толкаю ею его плечо.
– Спи, блядь, – ворчит он мне прямо в ухо, голосом, который заставляет волосы встать дыбом и танцевать ламбаду на мурашках.
– Я не могу. Вы меня придавили. Мне домой надо.
Тишина.
– Ян… Ян…
Пять минут. Десять. Я уже даже не шепчу, а говорю в полный голос.
Чувствую, как вибрирует мой телефон, конечно же, в правом кармане.
– Черт возьми, – злюсь на себя и тянусь, чтобы вытащить его, но…
Прямо напротив. К моему бедру прикасается… э… о боже. Он прямо там в трусах. Вплотную, а мой телефон вибрирует уже по второму кругу.
– Какой ужас. Что мне делать?
Мне приходится вытянуть правую руку из-под его тела и все же касаясь тыльной стороной ладони, залезть в карман. Делая в трусах Мора омлет, я вытаскиваю телефон и вижу на нем два пропущенных от мамы.
Пишу ей сообщение, что родители «ребенка» попросили остаться и заплатят мне вдвойне за ночь.
Она отвечает, что переживает, но успокаивается. Я надеюсь.
Лежать с горячими волосами, в которые он мне дышит постоянно, неудобно, поэтому я убираю волосы над головой, откидывая на подушку, и отворачиваюсь.
И что в итоге? Он подвигается и опускает губа на шею.
«Бог ты мой…»
Это щекотно. Борода же. Но до чего же приятно.
Делать нечего стало, уже через пятнадцать минут, поэтому я уснула.
Ближе к половине седьмого мой плен был снят.
Я ощутила, как мои легкие развернулись и кислород ворвался в мои вены.
Я была до ужаса потной, и первое, что я сделала, проверив температуру у мужчины, пошла в душ.
Закрыв изнутри дверь, я посмотрела на халат, висящий на вешалке еще со вчерашнего дня, и улыбнулась, голой не останусь, потому что моя одежда была просто насквозь мокрой.
Включив воду, я с блаженным стоном вошла под ее струи.
Это совершенное и ни с чем не сравнимое ощущение.
– Как же хорошо, – почти визжу от радости.
Высматриваю флакон геля для душа. Какой-то странный. На английском расписана этикетка. Явно дорогой. А по запаху парфюмированный.
Мочалкой я не решаю воспользоваться, поэтому намыливаю его по телу, восхищаясь мягкостью, образовавшейся пены.
– Класс, – улыбаюсь и тянусь снова включить воду.
– Ты че тут, блядь, делаешь? – басит позади меня мужской голос, и я в шоке поворачиваюсь медленно. Смотрю на Яна. А потом… громко кричу.