Затем машина остановилась, ее двигатель заглох с придушенным вздохом. Мои пятки замерли в пяти дюймах от тела упавшего ребенка. Достаточно близко. Я поздравил себя. Я рассчитывал на семь дюймов.
Потом я выпрямился, правая рука, как я и ожидал, бестолково болталась. Моя правая плечевая пластина представляла собой смятую массу. На тяжелой лобовой пластине моей груди была видна истертая вмятина глубиной в пять дюймов. Еще полдюйма – и я вместе с ребенком стал бы беззащитной жертвой несущегося автомобиля. Но я предусмотрел и эту пятидюймовую вмятину, когда фиксировал свое тело в нужном положении перед ударом.
Когда я огляделся вокруг, казалось, что над местом происшествия повисла мертвая тишина. Никто не двигался. Сотни пар глаз смотрели на меня, словно в трансе. Маленький мальчик на роликовых коньках с трудом поднялся на ноги, хныча от испуга – в основном от того, что увидел меня. Затем к нему из толпы бросилась женщина и взяла его на руки.
В этот момент из зала суда поспешил судебный чиновник, велев полицейскому охраннику вернуть заключенного. Присяжные уже вынесли свой вердикт за несколько минут.
Вернувшись в зал суда, старшина присяжных встал. Все знали, каким будет вердикт:
– Мы, присяжные, признаем подсудимого виновным в убийстве доктора Линка первой степени!
Том печально посмотрел на меня. В толпе воцарилась тишина. Все взгляды были устремлены на меня, гадая, что сделает или скажет машина с разумом. Я ничего не сделал и не сказал. Я сказал Тому, что приму свою судьбу.
Судья огласил приговор: "Смерть на электрическом стуле, через три дня". Электричество выжжет мой мозг, несомненно, так же легко, как и человеческий.
Я пишу это сейчас, в своей камере.
Тяжелые цепи, которые даже я не могу разорвать, приковывают меня к стене. В них нет необходимости. Я бы и не пытался сбежать. Я не хотел бы жить в мире, которому я не нужен.
Одна вещь приносит мне удовлетворение, иначе я ушел бы со сцены с глубоким сожалением. Том посетил меня час назад в сопровождении серьезного, уважаемого человека. Он один из величайших юристов мира. Видя, что Том блестяще справился с судебным процессом, вопреки непреодолимым препятствиям, он предложил Тому должность в своей конторе. Таким образом, будущее Тома не оказалось загубленным из-за его бескорыстного вклада в мое безнадежное дело.