– Пожар на ботдеке в районе второй шлюпки! – особо гнусным голосом рявкнул старпом.
С трудом отыскав ПК и открыв его, любители детективов обнаружили в нём свернувшийся плоской змеёй, засохший и заскорузлый брезентовый пожарный рукав. Быстро, как смогли неловкими руками научных работников, раскрутили потрескивающий от ветхости рукав и подсоединили к крану. «Уж не тот ли это пожарный рукав, – подумал я, вспомнив пожар, случившийся три года назад на нашем судне у берегов Кении, – который с каким-то небывалым упорством здоровенный африканский стажёр таскал за собой по палубе, не зная, куда его пристроить?..» Тогда матросы, пытавшиеся отобрать рукав, отлетали от стажёра, словно мячики, и здоровяк, как ни в чём не бывало, продолжал как неприкаянный и с оловянными глазами бродить с пожарным рукавом в свете пламени, вырывавшегося из машинного отделения, до тех пор, пока огонь не был погашен с помощью углекислого газа, пущенного в машинное отделение.
Стали искать наконечник, который должен был усиливать струю воды, но его нигде не оказалось. Включили воду без него, направив конец рукава за борт. Только рукав стал наполняться водой, как из его многочисленных дырок и трещин под напором забили фонтаны забортной воды, облив неумелых научных работников с ног до головы, – таким образом, на выходе из рукава выливалась только слабая струйка воды, которая смогла бы погасить разве что огонёк от зажжённой спички.
«Хорошо ещё, что не нашли наконечник, – подумал я, сочувственно глядя со своего пеленгаторного поста № 3 на тревожную суету своих товарищей, – а то бы всё могло закончиться куда плачевнее. Может быть, уже тогда, при пожаре, африканский здоровяк догадывался, что из себя представлял в действительности этот пожарный рукав, но, не зная русского языка, не мог нам об этом сказать…»
Прозвучал отбой тревоги, и мы разошлись по каютам, но не успели вымокшие насквозь «огнеборцы» переодеться в сухую одежду (о чём я судил по чертыхающемуся Феде: он только и успел что расстегнуть верхние две пуговицы на прилипшей к телу, вдрызг мокрой рубашке), как по спикеру снова прозвучал сигнал, на этот раз – «шлюпочной тревоги» – семь коротких звонков и один длинный. Тревога эта простая: надо надеть спасательные жилеты и разбежаться по своим шлюпкам, что мы с мокрым и разгневанным Федей проделали достаточно успешно…