С бензином проблем не было. В «Отстое» находилась пропарочная станция, куда заходили наливные танкеры на зачистку перед новой загрузкой в порту Осетрово, и там можно было всегда взять топлива.
Однажды завели на пропарку бочкарик (наливной танкер с пятью цистернами) после спирта. Весь посёлок гулял месяц. Больше всех накачали пожарные, двести литров. Они были очень увлечены литрболом (экзотический вид спорта). Однако тягаться с дядей Ваней Чудиновым они были не в силах. Он являлся рекордсменом среди литрбольщиков посёлка.
Дядя Ваня был печником от бога. В своём деле он достиг невероятного мастерства, и нет в посёлке печки, которую бы он не перекладывал. Любую работу он всегда начинал с глотка бодрящего напитка. Употребить мог все, что горит. Однажды с глубокого похмелья, страдая и мучаясь, дядя Ваня перепутал тройной одеколон с шампунем и уснул в берёзовой роще. Мы пацанами там бегали и заметили, как у него изо рта пузыри выходят. Нас это очень увлекло, и мы к нему приблизились. От данного зрелища невозможно было оторваться, и мы его ещё долго просили: «Дядя Ваня, покажи фокус».
Он что-то сказать нам хочет, в это время надуваются пузыри, отрываются и летают вокруг него. А мы покатываемся со смеху.
Все жители знали, что дядя Ваня каждое утро с великого бодуна, и готовились к его визиту заранее. Он придёт, сядет в кухне и смотрит печальным взглядом на печь. «Что Иван, налить тебе немножко?» – интересуется заказчик.
«Ну, давай», – соглашается дядя Ваня. Выпил, покурил и начал разбирать кирпичи. До вечера он будет чувствовать себя превосходно, поэтому здесь же, на рабочем объекте, и уснёт. И так два-три дня, пока не закончит ремонт. После локацию меняет, и там история повторится.
Пожарные жили в собственном мире, по своим правилам и законам. Их здание не имело удобств, и ночью по-маленькому они навещали обычное металлическое ведро. Утром раскидывали «катран» и выясняли картами, кто будет его выносить.
Напротив пожарной части находился столярный цех, который однажды загорелся. Пожарная машина не завелась, и столяры лишились не только привычного помещения, но и любимого ремесла. Однако в качестве утешения начальство сочувственно пристроило их на объекты, которые им полностью компенсировали утрату облегчёнными видами трудовой деятельности.