На это раз все намного хуже.
Раздается звонок его телефона, и Рикки впивается взглядом в экран. За сегодняшний вечер проклятый мобильник звонил раз пятьдесят. Мне даже угадывать не нужно, кто ему названивает.
– Прости, что выдернула тебя. Пол, наверное, разозлился, что ты ушел, – тихо говорю я.
Я вижу его силуэт, очерченный бледным флуоресцентным светом, льющимся из фонаря за окном комнаты.
– Все в порядке. Я просто кое-что не доделал, и теперь он меня достает. Дел было… невпроворот.
Ох уж эти его дела.
Знаю я, какие это дела. У меня от них сердце замирает. Он стал чаще бывать на улицах, выполняя приказы своего дядюшки, подвергая себя риску. Я поняла это, когда Рикки снял футболку, прежде чем пойти принять душ прошлой ночью. За пояс джинсов был засунут пистолет, а на спине красовалась новая татуха. Череп, сжимающий в зубах окровавленную розу, – благодаря цветам и оригинальному эскизу, рисунок показался мне одновременно и красивым, и трагичным. Над ним виднелись слова, которые я уже слышала раньше.
«Justicia en la vida. Justicia en la muerte».
Справедливость в жизни. Справедливость в смерти. Принцип, которого придерживаются те, кто замешан в «бизнесе» семьи Пола.
Больно видеть эти слова, навеки запечатленными на коже Рикки. С тех пор, как мы расстались, он еще глубже завяз во всем этом дерьме. Ему будет намного труднее выбраться, если для членов семьи это вообще возможно.
Я решаю не говорить о его дяде, ведь это непременно приведет к ссоре. У меня нет на это сил. Поэтому я просто лежу, неподвижно и тихо, пытаясь убедить себя в том, что кошмар, в котором я живу, нереален.
Майк не заядлый алкоголик.
Мама не сбежала и не забыла о нас со Скарлетт.
Хантер не в тюрьме.
Рикки не пошел по плохой дорожке.
А я только что не запутала свою жизнь еще больше.
Когда же я проснусь? Когда закончится этот дурной сон?
– Этого не случится.
Я поражаюсь, когда Рикки произносит эти три слова, как бы отвечая на невысказанный вопрос. Затем я понимаю, что он разговаривает по телефону.
– Я и с первого раза понял. Говорил же, не о чем переживать.
Прежде чем я успеваю уловить суть разговора, он заканчивается.
– Снова Пол? – спрашиваю.
Раздается долгий вздох, а затем Рикки отвечает:
– Кто ж еще?
На секунду меня охватывает чувство вины. В конце концов, Рикки бросил все, чтобы быть здесь со мной. Но потом я вспоминаю, от чего я его оторвала, и мне больше не так совестно. По крайней мере, пока он здесь, я знаю, что он в безопасности.