— Ага, а потом они,
окончательно озвереют и устроят у нас здесь такой
холокост, что будет проще бросить всю затею.
— Все-таки не учат вас там,
в Плешке, человеческой психологии, — с некоторым
превосходством заметил Ари, — Во-первых, многие
из опущенных в уровнях уйдут на перерождение. Проще
начать заново, причем в другом классе.
Да и на путь агра не все вернуться, после
такого-то урока. Во-вторых, которые захотят отомстить, отстанут
от нас по уровням, и пока не нагонят —
не полезут. А мы тоже на месте стоять
не будем. И в-третьих, пока излишне упоротые будут
стремительно качаться, восстанавливая уровни, мы успеем
обрасти жирком, нанять наконец-то нормальную охрану. И точно
станем не по зубам низкоуровневым аграм.
— Ладно, психолог, не гони.
Давно ли одну школу заканчивали? Надеюсь получится. Кстати,
с чего ты решил, что наш друг сто пятидесятого уровня?
Он же скрывает, и ник, и уровень.
Седовласый снисходительно
улыбнулся.
— Учись, сынок, пока я жив.
У него вещица одна, приметная, я по каталогам
пробил.
— Понятно, учту, папаша, —
черноволосый хохотнул. — Он тебе чего-нибудь пишет?
Не свалил еще? А то огребем с этой затеей,
по самые помидоры.
— А чего еще писать? Я же говорил —
человек не суетной, надежный. Отписался: «на позиции, будете готовы
— начну работать». Я, признаться, один раз заикнулся, типа: мы тут
тупим, извини, ты еще там? Знаешь, что ответил? «Я договоров не
ломаю». Говорю же — скала, а не человек. О! Кажись, все. Ну,
начинаем, помолясь.
Реальный мир. Небольшое кафе
на набережной Сорренто. Ранний вечер.
— Привет, сестренка, извини, что задержалась. Витторио опять
дернули на службу, пришлось вызвать няню. Кстати, я же
тебе еще не хвасталась? Его повысили, представляешь? Ходит
такой важный: «Я теперь только серьезными преступлениями
занимаюсь!»
Говорившая девушка задрала нос
и изобразила на лице такую серьезную гримасу, что
ее собеседница не выдержала и расхохоталась:
—Жанка, ты все такая же
шутница!
В небольшой кафешке
на набережной Сорренто было на удивление малолюдно.
Солнце еще не закончило свой рабочий день, но уже,
по-видимому, утомилось светить во всю силу, и начинало
потихоньку уменьшать жар, чтобы через некоторое время вообще
погаснуть в водах Тирренского моря.
Девушка постарше, в светлой юбке
и легком желтом пиджачке, только что вошла. Внутри
ее дожидалась вторая, одетая менее броско, в светлые
бриджики и белую блузку. Каштановые волосы собраны
в конский хвост, минимум украшений и макияжа.